сь ими, а я побежал по переулкам Багдада  направо  и  налево,  и  этот
проклятый цирюльник бежал за мной, и куда бы я ни входил, цирюльник вхо-
дил за мною следом и говорил: "Они хотели огорчить меня, сделав зло мое-
му господину! Слава Аллаху, который помог мне и освободил  моего  госпо-
дин? из их рук! Твоя неосмотрительность все время огорчала меня; если бы
Аллах не послал меня тебе, ты бы не спасся от беды, в какую попал, и те-
бя бы ввергли в бедствие, от которого ты никогда бы не  спасся.  Сколько
же ты хочешь, чтобы я для тебя жил и выручал тебя? Клянусь  Аллахом,  ты
погубил меня своею неосмотрительностью, а ты еще хотел идти один! Но  мы
не взыщем с тебя за твою глупость, ибо ты малоумен и тороплив".
   "Мало тебе того, что случилось, - ты еще бегаешь за мною  и  говоришь
мне такие слова на рынках!" - воскликнул я, и душа едва не покинула меня
из-за сильного гнева на цирюльника. И я вошел в хан, находившиеся посре-
ди рынка, и попросил защиты у хозяина, и он не пустил ко мне цирюльника.
Я сел в одной из комнат и говорил себе: "Я уже не могу расстаться с этим
проклятым цирюльником, и он будет со мною и днем и ночью, а у  меня  нет
духу видеть его лицо!"
   И я тотчас же послал за свидетелями и написал завещание своим родным,
и разделил свои деньги, и назначил за этим наблюдающего, и приказал  ему
продать дом и земли, и дал ему указания о больших и о малых  родичах,  и
выехал, и с того времени я странствую, чтобы освободиться от этого свод-
ника. Я приехал и поселился в вашем городе и прожил здесь некоторое вре-
мя, и вы пригласили меня, и вот я пришел к вам  и  увидел  у  вас  этого
проклятого сводника на почетном месте. Как же может  быть  хорошо  моему
сердцу пребывать с вами, когда он сделал со мною такие дела и  моя  нога
из-за него сломана?"
   И после этого юноша отказался есть; и, услышав его историю, мы  спро-
сили цирюльника: "Правда ли то, что говорит про тебя этот юноша?"  И  он
отвечал: "Клянусь Аллахом, я сделал это с ним вследствие  моего  знания,
разума и мужества, и если бы не я, он бы, наверно,  погиб.  Причина  его
спасения - только во мне, и хорошо еще, что пострадала его нога,  но  не
пострадала его душа. Будь я многоречив, я бы не сделал ему добра, но вот
я расскажу вам историю, случившуюся со мною, и вы поверите, что  я  мало
говорю и нет во мне болтливости в отличие от моих шести братьев.

   РАССКАЗ ЦИРЮЛЬНИКА О САМОМ СЕБЕ

   Я был в Багдаде во времена аль-Мустапсира биллаха,  сына  аль-Мустади
биллаха, и он, халиф, был в то время в Багдаде. А он  любил  бедняков  и
нуждающихся и сиживал с учеными и праведниками. И однажды ему  случилось
разгневаться на десятерых преступников, и  он  велел  правителю  Багдада
привести их к себе в день праздника (а это были воры, грабящие на  доро-
гах). И правитель города выехал и схватил их и сел с ними в лодку;  и  я
увидел их и подумал: "Люди собрались не иначе как для пира, и они, я ду-
маю, проводят день в этой лодке за едой и питьем. Никто не  разделит  их
трапезы, если не я!" И я поднялся, о собрание, по  великому  мужеству  и
степенности моего ума и, сойдя в лодку, присоединился к ним, и они пере-
ехали и высадились на другой стороне. И явились стражники и солдаты пра-
вителя с цепями и накинули их на шеи воров, и мне на шею тоже  набросили
цепь, - и не от мужества ли моего это случилось, о собрание, и моей  ма-
лой разговорчивости, из-за которой я промолчал и не пожелал говорить?  И
нас взяли за цепи и поставили перед аль-Мустансиром биллахом,  повелите-
лем правоверных, и он велел снести головы десяти человекам. И палач  по-
дошел к нам, посадив нас сначала перед собою на ковре крови,  и  обнажил
меч и начал сбивать голову одному за другим, пока не скинул голову деся-
терым, а я остался. И халиф посмотрел и спросил палача: "Почему ты  снес
голову девяти?" И палач воскликнул: "Аллах спаси! Что бы ты велел  сбить
голову десяти, а я обезглавил бы девять!" Но халиф сказал: "Я думаю,  ты
снес голову только девяти, а вот этот, что перед тобой, - это  десятый".
- "Клянусь твоей милостью, - ответил палач, - их десять!"
   И их пересчитали, - говорил цирюльник, - и вдруг их оказалось десять.
И халиф посмотрел на меня и спросил: "Что побудило тебя молчать в подоб-
ное время? Как ты оказался с приговоренными и какова причина  этого?  Ты
старец великий, но ума у тебя мало". И, услышав речи  повелителя  право-
верных, я сказал ему: "Знай, о повелитель  правоверных,  что  я  -  ста-
рец-молчальник, и у меня мудрости много, а что до степенности моего ума,
моего хорошего разумения и малой разговорчивости, то им нет  предела;  а
по ремеслу я цирюльник. И вчерашний день, ранним утром,  я  увидел  этих
десятерых, которые направлялись к лодке, и смешался с ними и сошел с ни-
ми в лодку, думая, что они устроили пир; и не прошло минуты, как  появи-
лись стражники и наложили им на шею цепи, и мне  на  шею  тоже  наложили
цепь, и от большого мужества я промолчал и не заговорил, - и это не  что
иное, гак мужество. И нас повели и поставили перед тобой, и ты  приказал
сбить голову десяти; и я остался перед палачом, но не  осведомил  вас  о
себе, - и это не что иное, как великое мужество, из-за которого я  хотел
разделить с ними смерть. Но со мной всю жизнь так бывает: я делаю  людям
хорошее, а они платят мне самой ужасной отплатой".
   И когда халиф услыхал мои слова и понял, что я очень мужествен и  не-
разговорчив, а не болтлив, как утверждает этот юноша, которого я спас от
ужасов, - он так рассмеялся, что упал навзничь, и потом сказал  мне:  "О
М