Мальчики вышли из палатки. Они направились в глубину леса и уселись прямо в 
снег. Оба долго молчали.
– Сегодня ночью должна прийти Медведица, – наконец еле выговорил Хапеда.
– После полуночи, – чуть слышно подтвердил Часке.
– После полуночи… – повторил Хапеда, раздумывая, как выразить то, что он 
чувствует, как рассказать, что он задумал совершить.
– Ты… – вдруг начал Часке, точно очнувшись, и Хапеда обрадовался, что первый 
шаг сделан, – ты слышал, что сказал злой дух? Но то, что он сказал, никогда не 
должно произойти. Токей Ито не должен умереть!
– Нет, этому не бывать! – решительно заявил Хапеда.
– Никто, кроме нас и маленькой девочки, еще не знает об этом, – продолжал Часке.
 – И нам самим надо решить, что делать.
– Хау! Мы должны что-то сделать! Скажи же, что?
– Разве ты сам не знаешь, Хапеда?
– Я знаю, но я хочу слышать, знаешь ли это ты?
– Я знаю, – подтвердил Часке.
– Да! – сказал Хапеда. – Совершенно ясно, что Медведица выйдет. Дух и о Длинных 
Ножах сказал правду. Но Медведица не должна убить Токей Ито. Токей Ито 
предстоит вести нас через Илистую воду. Никто, кроме него, не сможет найти 
дорогу на новые земли!
– Хау! За него должен умереть другой!
– Я тоже так думаю. – Хапеда заговорил медленнее. – Вакантанка, Великий и 
Таинственный, позволил воинам приносить себя в жертву за другого. И… Хотя мы 
только дети… а он вождь…
Мальчики поднесли ко рту руки, как бы обращаясь к Великому и Таинственному, и 
пустились в гору, в ночной неприютный лес. А если бы они оглянулись, то увидели 
бы Унчиду, которая, прислонившись к дереву, печально смотрела им вслед.
Было новолуние. Хлопали крыльями совы, трещали от мороза ветки. Чем выше 
поднимались мальчики, тем круче становился склон, а у подножия горы журчала 
вода и точно звала их назад, под защиту палаток. Скрипел под маленькими ногами 
снег. Кусты и ветки деревьев хлестали их по лицу. Они так спешили, что несмотря 
на лютую стужу обливались потом. Покрытый лесом склон становился все круче и 
круче. Было не до разговоров и не до размышлений. И так они карабкались, пока, 
запыхавшись, не уткнулись в отвесную скалу. С середины ее смотрело на них 
черным оком отверстие пещеры.
Вначале каменная стена, поднимающаяся над вершинами деревьев, была еще как-то 
преодолима. Но дальше, примерно на два человеческих роста до входа в пещеру, 
становилась совершенно гладкой и слегка нависала.
– Сначала вскарабкаемся туда, – решил Хапеда, – а потом я встану тебе на плечи. 
Мы должны обязательно забраться внутрь пещеры, чтобы она встретила нас и не 
могла обойти. – Хапеда даже сам удивился спокойствию, с которым произнес эти 
слова.
Выступы скалы и сплетение кустарников вначале служили достаточно надежной 
опорой для ловких рук и ног. А когда мальчики добрались до трудного участка, 
Часке выбрал наиболее подходящий выступ и Хапеда посторонился, чтобы дать ему 
возможность потверже встать. Затем Хапеда залез другу на плечи, но все равно не 
смог дотянуться до входа в пещеру.
– Я приподниму тебя, – предложил Часке.
Он подставил Хапеде руки, а когда тот встал на его ладони, поднял. Хапеда 
достал на этот раз выступ у входа в пещеру. Он крепко ухватился за него и повис,
 а Часке вскарабкался по нему наверх. За ним и Хапеда подтянулся рывком, оперся 
на руки и тоже пополз во тьму пещеры.
Камень был влажным, и пахло сыростью. Снаружи было холоднее: казалось, пещера 
дышит теплом, как человек. Диковинные каменные горбы и столбы как будто 
вырастали из пола. Мальчики пошарили вокруг руками, и оказалось, что такие же 
столбы спускались и сверху. Это было что-то необыкновенное. Хапеда опустился на 
корточки и прислушался. Пещера не только дышала, у нее был и свой голос. 
Далекое журчание, нежное и обольстительное, как прекрасная песня неведомого 
чудовища, заманивающего свою жертву, доносилось из темноты.
– Может быть, это просто вода? – негромко сказал Хапеда и в испуге замолк: 
голос его прозвучал необычно гулко.
Часке не ответил. Братья теснее прижались друг к другу и некоторое время 
посидели так.
– Теперь пойдем туда, вглубь. Я хочу узнать – вода это или нет? – еле слышно 
прошептал Часке.
Хапеда поднялся, и друзья, поддерживая друг друга, двинулись вперед. Дно пещеры 
постепенно понижалось, и мальчики шли все глубже и глубже внутрь горы. Их 
окружала кромешная тьма. Звонкое журчание усиливалось. Оно становилось все 
громче и громче и наконец превратилось в оглушительный шум.
– Вода! – крикнул Часке во весь голос.
Мальчики остановились. Они нагнулись и погрузили руки в быстрый поток. 
По-видимому, он врывался в пещеру справа и исчезал слева, срываясь в бездну. 
Осторожно ступая, мальчики отважились перейти стремительный поток. Теперь пол 
пещеры круто поднимался перед ними и им пришлось помогать себе руками. Темная 
галерея, казалось, не имела конца. Но вот подъем стал отложе. Шум потока не был 
так оглушителен.
– Остановимся! – тихо сказал Хапеда, и голос его опять прозвучал отчетливо и 
громко: видимо, пещера стала выше и шире.
Продолжая двигаться ощупью, мальчики установили, что находятся у выхода в 
большой зал. Они обошли его, ведя руками по стенам, и обнаружили, что сюда