– На что годится? Сводить бородавки.

– Ну вот еще! Я знаю средство получше.

– Знаешь ты, как же! Говори, какое?

– А гнилая вода.

– Гнилая вода! Ни черта не стоит твоя гнилая вода.

– Не стоит, по-твоему? А ты пробовал?

– Нет, я не пробовал. А вот Боб Таннер пробовал.

– Кто это тебе сказал?

– Как кто? Он сказал Джефу Тэтчеру, а Джеф сказал Джонни Бэккеру, а Джонни 
сказал Джиму Холлису, а Джим сказал Бену Роджерсу, а Бен сказал одному негру, а 
негр сказал мне. Вот как было дело!

– Так что же из этого? Все они врут. То есть все, кроме негра. Его я не знаю, 
только я в жизни не видывал такого негра, чтобы не врал. Чушь! Ты лучше 
расскажи, как Боб Таннер это делал.

– Известно как: взял да и засунул руки в гнилой пень, где набралась дождевая 
вода.

– Днем?

– А то когда же еще.

– И ЛИЦОМ К ПНЮ?

– Ну да. То есть я так думаю.

– Он говорил что-нибудь?

– Нет, кажется, ничего не говорил. Не знаю.

– Ага! Ну какой же дурак сводит так бородавки! Ничего не выйдет. Надо пойти 
совсем одному в самую чащу леса, где есть гнилой пень, и ровно в полночь стать 
к нему спиной, засунуть руку в воду и сказать:

Ячмень, ячмень, рассыпься, индейская еда, Сведи мне бородавки, гнилая вода… – 
потом быстро отойти на одиннадцать шагов с закрытыми глазами, повернуться три 
раза на месте, а после того идти домой и ни с кем не разговаривать: если с 
кем-нибудь заговоришь, то ничего не подействует.

– Да, вот это похоже на дело. Только Боб Таннер сводил не так.

– Ну еще бы, конечно, не так: то-то у него и бородавок уйма, как ни у кого 
другого во всем городе; а если б он знал, как обращаться с гнилой водой, то ни 
одной не было бы. Я и сам свел, пропасть бородавок таким способом, Гек. Я ведь 
много вожусь с лягушками, оттого у меня всегда бородавки. А то еще я свожу их 
гороховым стручком.

– Верно, стручком тоже хорошо. Я тоже так делал.

– Да ну? А как же ты сводил стручком?

– Берешь стручок, лущишь зерна, потом режешь бородавку, чтоб показалась кровь, 
капаешь кровью на половину стручка, роешь ямку и зарываешь стручок на 
перекрестке в новолуние, ровно в полночь, а другую половинку надо сжечь. 
Понимаешь, та половинка, на которой кровь, будет все время притягивать другую, 
а кровь тянет к себе бородавку, оттого она исходит очень скоро.

– Да, Гек, что верно, то верно; только когда зарываешь, надо еще говорить: 
«Стручок в яму, бородавка прочь с руки, возвращаться не моги!» – так будет 
крепче. Джо Гарпер тоже так делает, а он, знаешь, где только не был! Даже до 
самого Кунвилля доезжал. Ну, а как же это их сводят дохлой кошкой?

– Как? Очень просто: берешь кошку и идешь на кладбище в полночь, после того как 
там похоронили какого-нибудь большого грешника; ровно в полночь явится черт, а 
может, два или три; ты их, конечно, не увидишь, услышишь только, – будто ветер 
шумит, а может, услышишь, как они разговаривают; вот когда они потащат грешника,
 тогда и надо бросить кошку им вслед и сказать: «Черт за мертвецом, кошка за 
чертом, бородавка за кошкой, я не я, и бородавка не моя!» Ни одной бородавки не 
останется!