упомянутому туману.
Наконец Красная Стрела заговорил, обращаясь к Франку:
– Белые… там… белые, лагерь, вода… дрова… огонь… все, все! – И, указывая рукой 
все в том же направлении прокричал: – Гуг, дым!..
Несмотря на свой бинокль, Армстронг дыма никак не мог разглядеть, хотя опытный 
глаз Красной Стрелы безошибочно видел белую струйку на горизонте. И только 
после долгого пристального вглядывания Армстронг различил, наконец, тонкую 
беловатую струю, которая выходила из-за вершины деревьев, разрасталась и 
исчезала в вышине.
– Вы думаете, это дым от огня, разложенного белыми?
Павний жестом ответил, что не сомневается в этом.
– В таком случае, мы и поедем прямо на этот огонь, – сказал офицер решительным 
тоном. – Если это порядочные люди, им нечего нас бояться; если же это 
какие-нибудь разбойники, то, судя по следу, нас столько же, сколько и их. Ну и 
посмотрим, кто одолеет! Вперед!
Говоря это, он пришпорил лошадь и поскакал, сопровождаемый на этот раз всеми 
тремя проводниками.



Глава 8. В ПОГОНЕ ЗА НОВОСТЯМИ

Дым, привлекший внимание проводников, поднимался от бивуака, расположенного на 
опушке кедрового леса, подле которого мирно паслись в густой траве две лошади и 
два мула; это их следы обнаружил Красная Стрела. Лошади эти были прекрасные 
образчики породы средней между индейским пони и большой американской лошадью. 
Мулы были хорошего роста, сильные и молодые. Но и те и другие прошли длинный 
путь, что подтверждалось их худобой и тою жадностью, с которой они щипали траву.

Протекавшая вблизи река Желтый Камень, шириною в тысячу футов, несла свои воды 
меж зеленых берегов роскошной травы, выросшей на черноземной почве. Эта 
луговина тянулась на северо-восток вплоть до цепи холмов, и по обе стороны 
береговых лугов стояли высокие кедровые леса.
В двадцати шагах от пасшихся животных весело трещал костер из сухих сучьев, а 
вокруг огня сидели три человека, которые собирались завтракать. Подле них были 
сложены в кучу два мексиканских вьюка, два широких калифорнийских седла, одеяла,
 мешки и карабины.
Один из этих людей был Марк Мэггер, корреспондент газеты «Геральд», пустившийся 
разузнать о предполагаемом заседании военного совета индейцев. Но даже самому 
близкому его приятелю было бы трудно признать Марка Мэггера: так за эти дни 
изменились и костюм и лицо корреспондента.
Во-первых, лицо его, обыкновенно чистое, гладко выбритое, с веснушками, теперь 
стало бронзовым от загара, а отросшая борода делала его неузнаваемым. Голубая 
фланелевая блуза с ремнем заменена была длиннополым черным сюртуком, 
застегнутым на пуговицы сверху донизу. Вместо широкополой соломенной шляпы на 
голове была черная фетровая. Короче говоря, Мэггер преобразился в скромного 
служителя американской церкви.
Что касается его товарищей, то не было сомнения в том, что это «люди равнины», 
как их называют на дальнем востоке, то есть белые, для которых степь стала 
второй родиной.
Один из них был здоровенный детина с огромной головой, казавшейся еще больше от 
массы черных как уголь волос, и такой же бороды. Этот гигант смотрел на всех 
добрыми глазами; в чертах лица выражались открытый характер и безграничная 
отвага. Одет он был в красную рубашку и красные штаны, заправленные в высокие 
сапоги; на голове едва держалась белая шляпа: до того она была со всех сторон 
продырявлена. Его единственное оружие – ружье – лежало подле него. Этот человек 
был известен под именем Чарлея из Колорадо, и известность его простиралась на 
пятьсот миль вокруг. Что касается последнего члена этого маленького отряда – 
его звали Красавец Билль, – вероятно, из-за его безобразия.
Его настоящее имя было Вильям Фэрд; он был француз-метис, маленький, 
коротенький человек, сильный как буйвол, с темным цветом лица, толстыми губами 
и выдающимися скулами. Война и болезнь, казалось, одна перед другой старались 
обезобразить лицо Красавца Билля: все оно было испещрено оспинами; глубокий 
сабельный шрам шел наискось от лба к нижней челюсти; нос был едва заметен, и ко 
всему этому уцелел только левый глаз; передних зубов не было. В одну из его 
многочисленных экспедиций добирались и до единственного глаза Билля, но Чарлей 
Колорадо подоспел вовремя на помощь и уложил на вместе нападавшего. Это 
обстоятельство породило между Чарлеем и Биллем тесную дружбу, и с той поры они 
были неразлучны. Физические недостатки Билля не мешали ему быть одним из самых 
замечательных следопытов.
– Ну, Чарлей, – сказал корреспондент «Геральда», снимая свой долгополый кафтан 
и бережно складывая его, – скоро узнаем, по той ли дороге мы идем. Как вы 
думаете?
Чарлей собирался насадить кусок мяса на палочку и поджарить его на угольях, и 
потому не сразу ответил:
– Красавец Билль и я решили довести дело до конца, господин Мигюр, и мы сдержим 
наше слово, только бы кожа на наших головах осталась цела. Не так ли, Билль?
Билль в это время подносил ко рту приготовленный лакомый кусочек и просто 
ответил:
– Вы знаете, я всюду с вами, и господин Мэгр может положиться на нас.