Глава LXXIX. ТРАГЕДИЯ И КОМЕДИЯ

Наконец нам представилась возможность поговорить. Я мог бы сообщить Уингроуву 
новость, которая сделала бы его счастливейшим из смертных, но решил не 
торопиться.
«Скоро они встретятся, – думал я. – Пусть же они обрадуются одновременно!»
Мое сердце обливалось кровью! Мексиканец и не подозревал, какие мучения 
причинил мне его рассказ.
Уингроув вкратце сообщил мне, как ему удалось остаться в живых. Так же как и я, 
он был взят в плен без тяжелых ранений. Индейцы, конечно, убили бы его, но 
вмешалась Су-ва-ни, которая, очевидно, имела какое-то влияние на Кровавую Руку. 
Она спасла его, но лишь для того, чтобы сделать своим пленником. Девушка отвела 
его в небольшую рощу недалеко от холма. Напрасно пытался он найти способ 
ускользнуть от нее. Су-ва-ни всю ночь напролет не спускала с него глаз, и он 
смог спастись только благодаря смятению, вызванному нашим неожиданным 
появлением.
Все это молодой охотник рассказал мне в нескольких словах. Мы были уже совсем 
близко от подножия холма и не только ясно видели Верного Глаза, но даже могли 
говорить с ним. Но кто бы узнал нашего янки в таком виде? Он был разрисован так 
же, как недавно я: черное лицо, плечи и руки и белый круг на груди с красным 
пятном посредине.
– Ах, черт побери! – закричал он, увидев нас издали. – Неужели это вы, капитан? 
И Уингроув тоже здесь?
– Да, отважный друг. Ваш выстрел спас нас всех троих. Потерпите еще немного, 
сейчас мы вас освободим.
Спрыгнув с коней, мы торопливо поднялись на холм. Я все еще тревожился о Верном 
Глазе, но, подойдя к нему, успокоился. Подобно мне, он получил несколько ран, 
но не опасных для жизни, сто раз находился на волосок от смерти и все-таки 
остался жив. Его веселость не изменила ему и во время ужасного испытания, и он 
даже шутил со своими безжалостными мучителями. А теперь, когда опасность 
миновала, его шутки сыпались непрерывно. Впрочем, нет – иногда он вдруг 
замолкал, и на его лицо, как и на наши, набегала тень грусти; мы не могли не 
оплакивать судьбу несчастного ирландца.
– Бедный Патрик! – промолвил Верный Глаз, спускаясь с холма. – Он был самым 
веселым из всех моих товарищей. Мы должны найти его тело и похоронить 
по-христиански. Что эти злодеи с ним сделали? Куда они его спрятали?
– Действительно, где оно? – заметил я. – Оно лежало вон там, на равнине. Я сам 
видел его.
– Да, капитан, и арапахо оскальпировали нашего ирландца. Вчера на закате солнца 
он лежал как раз на том месте, куда вы указываете. Сейчас его там нет, не было 
и сегодня утром, иначе я бы его видел. Как вы думаете, что они с ним сделали?
Исчезновение тела чрезвычайно удивило нас всех. Волки не могли его съесть, 
потому что индейцы всю ночь находились на равнине, и их костры горели совсем 
близко от того места, где лежал наш несчастный товарищ. Правда, койоты не 
испугались бы костров, но не могли же они съесть и кости. Мы обошли холм и 
тщательно осмотрели равнину за ним. Там тоже ничего не было. Да! А река? Холм 
находился ярдах в пятидесяти от нее. Может быть, индейцы сбросили труп в воду? 
Мы пошли к реке, правда совершенно не надеясь найти останки несчастного. Ее 
бурное течение, конечно, давно унесло их.
– А вдруг его выкинуло на берег? – высказал предположение Верный Глаз. – Надо 
бы его найти и похоронить как следует, капитан. Может быть, попробуем поискать?
Мы пошли по берегу, поросшему ивами. Их стволы склонялись над рекой, а длинные, 
трепещущие листья касались поверхности воды. Местами они образовывали густые 
заросли. Пройти к реке можно было, лишь пробравшись через них. Мы вошли в чащу. 
Уингроув шагал впереди. Я увидел, что он наклонился, словно рассматривая что-то,
 и вдруг воскликнул:
– Одно из двух: здесь кто-то полз или кого-то тащили… Нет! – добавил он после 
небольшой паузы. – Его не тащили – он сам полз на четвереньках. Посмотрите! 
Ясно как божий день, что это след колена, и колена покрытого сукном. Индеец не 
мог оставить такой след.
Мы наклонились, чтобы лучше рассмотреть его. Несомненно, это был след 
человеческого колена. В мягкой почве ясно виднелся рубчатый отпечаток, 
оставленный, по-видимому, грубой, шерстяной тканью.
– Разрази меня гром, – воскликнул Верный Глаз, – это казенное сукно! Это след 
Патрика! Да неужто он еще жив?
– Мать пресвятая! Неужели это ты, Верный Глаз! – донесся до нас хриплый шепот.
Казалось, он шел из недр земли. Несколько секунд мы стояли, окаменев от 
изумления.
– Верный Глаз, – продолжал тот же голос, – помогика выбраться отсюда! У меня 
нет сил влезть по откосу.
– Ей-богу, это Патрик! Где же ты, дружище? Неужели жив?
– Ох! Кажется, еще жив, но только наполовину. И к тому же я почти утопленник. 
Ну-ка, дай руку и вытащи меня! Сам я двигаться не могу, у меня сломана нога.
Мы все трое бросились к воде и под склонившимися ивами, где течение размыло 
берег, увидели окровавленную голову нашего оскальпированного товарища! Он сидел 
по шею в воде. Мы немедленно вытащили беднягу на берег. Действительно, одна его 
нога была сломана ниже колена, а на теле виднелось несколько ран. Неудивительно,