все будет хорошо.
– Ради вас, прекрасная Лилиен, я соглашусь, каковы бы ни были условия. Но вы 
можете сказать, что ваш отец собирается предложить мне?
– Я слышала, как он говорил, что продаст… о боже!.. идут! Если меня увидят…
Ее шепот был заглушен голосами мужчин, приближавшихся к углу хижины. По счастью,
 девушка успела скользнуть в дверь, прежде чем они появились, и у них не 
возникло подозрения, что она только что подбегала ко мне. Выйдя из-за угла, 
незнакомец остановился у хижины, а скваттер подошел ко мне. Выпрямившись во 
весь свой исполинский рост, он с минуту молчал. Я заметил, что все следы гнева 
исчезли с его лица, на котором теперь выражалось не то сожаление, не то 
раскаяние.
– Послушайте! – сказал он наконец. – Я хочу предложить вам две вещи. Если вы 
согласитесь, тогда нам незачем больше ссориться, а тем более всаживать друг в 
друга пули, как мы только что собирались делать.
– Скажите ваши условия, – ответил я, – если это окажется возможным, обещаю вам 
согласиться.
На какие только условия не согласился бы я ради Лилиен!
– Ничего невозможного. Условия самые справедливые.
– В таком случае, могу вас уверить, Хикман Холт, что я их приму.
– Ну, так вот: во-первых, вы назвали меня трусом, – берете вы обратно эти 
слова?
– Охотно!
– Хорошо. Теперь второе дело. Я не признаю вашего права на этот участок. Я его 
расчистил, и он мой. Мне плевать на преимущественное право покупки, и я никому 
не позволю согнать меня с земли, которую сам обработал. Но, в конце концов, я 
не держусь непременно за этот участок. Для моего дела и другой будет не хуже, а 
может быть, и лучше. Поэтому, если вы согласитесь оплатить мои расходы и работу,
 забирайте без лишних слов и участок и хижину, и кончим это дело.
– Сколько же вы хотите получить?
Я с волнением ждал ответа, так как кошелек мой был далеко не полон. Во всяком 
случае, по весу он не мог сравниться с тяжестью, давившей мое сердце. Впрочем, 
последняя тоже стала меньше, чем час назад. У меня было около двухсот долларов, 
и я боялся, что такая сумма не удовлетворит скваттера.
– Ну, – ответил он после паузы, – конечно, участок и все, что на нем сделано, 
стоит немало, но я не берусь оценивать сам. Это надо поручить кому-нибудь 
третьему, хотя бы моему другу, который стоит вон там. Он человек подходящий, 
потому что разбирается в законах и может правильно нас рассудить. Так ведь, 
Джош?
Я был несколько удивлен, что Холт так фамильярно обращается к своему другу, 
столь похожему на священника, но промолчал.
– О да! – сказал тот. – Я готов оценить ваше имущество, разумеется, с согласия 
этого джентльмена.
– Какая же ему цена, как вы думаете? – спросил я в нетерпении.
– Я бы сказал, что за все сделанное здесь мистером Холтом достаточной платой 
можно считать сто долларов.
– Сто долларов?
– Да. Наличными, конечно.
– Вас удовлетворит такая сумма? – обратился я к Холту.
– Если наличными, то да.
– В таком случае, я согласен.
– Отлично! Значит, по рукам! Платите деньги, а я передам вам имущество в 
присутствии этого джентльмена. Он же может выдать вам и расписку.
– Не надо. Я верю вам на слово.
Я не льстил скваттеру. Как ни груб он был в своих действиях, я чувствовал, что 
на его слово можно положиться. Поэтому я без колебания отсчитал деньги и 
положил их на пень рядом с тем оригинальным документом, который был пригвожден 
к нему ножом.
– Когда вы сюда переедете? – спросил Холт.
– Когда вам удобно, – ответил я, желая быть как можно любезнее.
– Мне выехать недолго – вещи не громоздкие. Я мог бы вас впустить сюда хоть 
завтра, если бы не одно дельце вот с этим моим другом. Может быть, послезавтра? 
Тогда уж я смогу совсем освободить место. Подходит это вам?
– Вполне.
– Ну, вот и хорошо. Я пригласил бы вас зайти, да угощать нечем. Разве что этим 
куском оленины, да она сырая. Кроме того, у меня как раз сейчас важное дело, 
которым я должен заняться!
– Ничего. Я перекушу в Суомпвилле.
– Ну, тогда до свидания. Желаю удачи с этим участком.
– Благодарю. До свидания.
Я вскочил в седло и повернул лошадь к воротам. Вероятно, я сделал бы это 
довольно неохотно, если бы не заметил, что прекрасная Лилиен выскользнула из 
хижины и поспешила в том же направлении. Две или три жерди были положены на 
прежнее место, и она подошла, чтобы снова их снять. Что это – простая 
любезность или предлог, чтобы поговорить со мной? Мое сердце исполнилось 
радости при мысли, что последнее предположение может оказаться правильным. 
Когда я приблизился к воротам, жерди были уже сняты, а девушка стояла, 
прислонившись к столбу, обняв его своей белоснежной рукой. Как я позавидовал 
этому куску дерева!
– Обещайте, что мы увидимся, – прошептал я наклонившись.
Она робко оглянулась в сторону хижины. Нас никто не видел, так как скваттер и