, но он изо всех сил старался казаться как можно 
более безразличным.

— Кто ты? Ты из рафтеров, которые работают здесь, вверху?

— Да.

— Что ты тут шастаешь? Для чего подслушиваешь?

— Удивительный вопрос! Разве на Западе запрещено смотреть на людей? Это скорее 
необходимость. Здесь полно всяких типов, за которыми нужен глаз да глаз!

— А к какому типу ты нас причислишь?

— Кто вы — еще поглядим, ведь я вас пока не знаю.

— Это ложь. Ты слышал, о чем мы говорили, и знаешь, таким образом, кто мы и 
откуда.

— Ничего еще не слышал. Я был внизу, шел к нашему лагерю, а когда увидел огонь, 
пополз посмотреть, кто здесь расположился. У меня не было времени услышать ваш 
разговор, ибо по своей неосторожности быстро попал к вам в руки.

Блентер был уверен, что никто, кроме мертвого трампа, у блокгауза его не видел, 
но он ошибся, ибо рыжеволосый ответил:

— Он лжет! Я только что видел тебя с рафтерами и даже слышал твой голос. Что 
скажешь?

— Что-то ничего на ум не приходит! Я говорю правду, так что ты, верно, меня с 
кем-то спутал.

— Хорошо, значит, ты действительно был здесь один?

— Истинный Бог.

— И утверждаешь, что ничего из нашего разговора не слышал?

— Ни слова.

— А как тебя зовут?

— Адамс, — тут же сочинил миссуриец, считая, что есть большие основания не 
открывать своего настоящего имени.

— Адамс… — повторил Полковник задумчиво. — Адамс! Не помню ни одного Адамса с 
твоим лицом, но знаю, что мы с тобой уже виделись. Ты меня не знаешь?

— Нет, — снова правдиво ответил старик. — Отпустите меня. Я не сделал вам 
ничего дурного и надеюсь, что вы учтивые вестмены, которые не тревожат честных 
людей.

— Да, мы, несомненно, учтивые люди, очень учтивые, — рассмеялся рыжий Полковник,
 — но вы сегодня прирезали одного из наших, и по законам Запада это карается 
смертью. Кровь за кровь, смерть за смерть. Ты можешь быть кем хочешь, но 
песенка твоя спета!

— Вы хотите меня убить?

— Да, точно так, как и вы — нашего товарища. Осталось лишь уточнить, умрешь ты 
от ножа, как и он, или мы утопим тебя в реке. Долго церемониться с тобой у нас 
нет времени. А сейчас проголосуем. Эй, заткните ему рот, чтобы не кричал! Кто 
за то, чтобы бросить его в воду, поднимите руку!

Трампы с воодушевлением зашевелились, и большинство проголосовало «за», ожидая 
развлечений.

— Значит, утопить! — сделал вывод предводитель. — Свяжите ему руки и ноги так, 
чтобы он не смог выплыть, потом бросайте в воду, и уносим ноги, пока не пришли 
его люди.

В этот же миг несколько сильных рук схватили старого миссурийца. Прежде всего 
надо было заткнуть ему рот, но Блентер знал, что индеец еще не успел добраться 
до лагеря рафтеров, и он сделал то, что сделал бы на его месте любой другой — 
закричал изо всех сил. Его крик застыл над ночным лесом.

— Гром и молния! — выругался рыжий главарь. — Заткните ему глотку! Если вы не 
можете это сделать, то я успокою его сам! Смотрите!

С этими словами Полковник схватился за карабин, собираясь ударить старика 
прикладом по голове, но это ему не удалось, ибо…

Незадолго до наступления темноты четверо всадников, не спускавшие глаз со 
следов трампов, ехали вверх по течению реки. Ими были Олд Файерхэнд, Черный Том 
и Тетка Дролл со своим парнем. Следы вели среди деревьев, и, хотя оказались 
весьма четкими, трудно было определить, когда они были оставлены. Лишь при 
переходе через поросшее легкой травой местечко Олд Файерхэнд слез с коня, чтобы 
изучить след, поскольку стебли травы могли дать гораздо больше сведений, нежели 
старый лесной мох. Внимательно осмотрев место, охотник произнес:

— Эти примерно в английской миле [25 - Английская миля — соответствует в 
метрической системе 1609 м.] от нас, ибо отпечатки оставлены полчаса назад.