. Бринкли лег на 
палубные доски и осторожно пополз вперед, прижимаясь к поручням, чтобы 
постоянно патрулирующий дежурный офицер не смог его заметить. Вскоре он 
благополучно достиг цели. Через марлю окна первой каюты пробивался легкий свет, 
должно быть, Батлер еще не спал, а может, читал?

Полковник успокоился, когда увидел, что и в других каютах мерцал свет. 
Освещение было ему на руку, ибо в темноте обнаружить предмет его вожделения 
достаточно тяжело. Бандит вытащил нож и, не раздумывая, разрезал марлю, после 
чего, стараясь не шуметь, заглянул внутрь. Занавеска мешала ему осмотреть каюту,
 и он тихо отодвинул ее в сторону. При виде того, что открылось его взгляду, 
Бринкли едва не вскрикнул от восторга.

Слева у ложа горел ночник, прикрытый платком, чтобы не мешать спящему, который 
лежал лицом к стене. Рядом на стуле висела его одежда, а у правой стены на 
раскладном столике лежали часы, кошелек и нож. Дотянуться до столика можно было 
прямо из окна, поэтому Полковник протянул руку и взял нож, оставив кошель и 
сигару. Вытащив нож из чехла, он попробовал открутить ручку — она поддалась и 
легко открутилась, подобно тому, как открываются игольницы или коробки для 
перьев — этого было достаточно.

«Дьявольщина, как все легко и просто! — подумал вор. — При любых других 
обстоятельствах пришлось бы войти внутрь и задушить этого инженера!»

Никто не заметил его вылазки, ибо окно выходило на правый борт, а Полковник тем 
временем бросил чехол в воду, заткнул нож за пояс и пополз обратно. Он снова 
благополучно миновал офицера и двинулся было дальше, как вдруг слева он заметил 
какие-то фосфоресцирующие огоньки, которые тут же исчезли. Это были глаза, и 
Бринкли знал об этом. Полковник двинулся вперед быстрее, но по-прежнему 
осторожно, а потом резко откатился в сторону. И вовремя! Оттуда, где только что 
блеснули глаза, послышался шум, который тотчас услышал офицер и ринулся на звук.


— Кто здесь? — раздался его голос.

— Я, Нинтропан-Хауей, — последовал ответ.

— А, индеец! Иди спать!

— Здесь кто-то ползать, он злое замышлять. Я видеть его, но он быстро удрать.

— Куда?

— Вперед, туда, где лежать Полковник, а может, это он быть.

— Тьфу! Кому это понадобилось здесь лазить? Спи и не мешай другим, там никого 
нет!

— Я идти спать, но не буду виноват, если что-то плохое происходить, — сказал 
старик и исчез.

Офицер долго прислушивался, но никаких подозрительных звуков до него не дошло. 
Это укрепило его в уверенности, что индейцу померещилось.

Прошло достаточно много времени, как вдруг с вахты его позвали на нос.

— Сэр, — обратился матрос. — Не пойму, в чем дело, но такое ощущение, что 
поднимается вода и судно тонет!

— Чепуха! — засмеялся офицер.

— Идите сюда и посмотрите сами!

Офицер перегнулся через борт со стороны носа и, ничего не говоря, поспешил в 
каюту капитана. Через пару минут они оба пробежали по палубе и посветили 
фонарем за бортом. Потом принесли второй фонарь, после чего офицер бросился в 
задний люк, чтобы обследовать трюм, а капитан — в передний, у которого трампов, 
конечно, уже не было. Через некоторое время капитан вернулся и поспешил к 
рулевому.

— Он не хочет поднимать тревогу, — шепнул Полковник своим людям. — Сейчас 
увидите, что пароход поплывет к берегу!

Он не ошибся; тайно были подняты матросы и рабочие, и судно сменило курс. Но 
без лишнего шума, однако, не обошлось, и те, кто спал на палубе, все же 
проснулись, а кое-кто вышел из кают.

— Ничего не случилось, все в порядке, господа! — громко вещал капитан. — У нас 
обнаружилось немного воды в трюме, и необходимо ее откачать. Мы сейчас причалим,
 а кто сильно боится, может сойти на берег.

Капитан хотел успокоить толпу, но получилось наоборот. Кто-то даже начал 
кричать о помощи, каюты опустели, назревала большая паника, и, в конце концов, 
все пришло в беспорядок. В этот момент свет фонарей упал на высокий берег, 
судно сделало поворот, чтобы стать параллельно к нему, и бросило якорь. Два 
достаточно длинных трапа были спущены, и страждущие тотчас ринулись на сушу, а 
впереди всех оказались, естественно, обрадованные трампы, которые тотчас 
растворились в темноте.

На палубе, кроме экипажа, остались только Олд Файерхэнд, Том, Дролл и Большой 
Медведь. Первый отправился вниз, чтобы разглядеть, что же случилось, а вскоре с 
фонарем в правой и сверлом в левой руке охотник вылез наружу и спросил капитана,
 следившего за установкой насоса:

— Сэр, а где место этого сверла?

— Там, в ящике для инструментов, — ответил один из