н позволить поезду спокойно отправиться из 
Шеридана, но потом вынудить машиниста и кочегара остановить его на открытом 
перегоне.

— Место определено?

— Нет, но трампы хотят прямо на полотне запалить костер, перед которым паровоз 
придется остановить. Если машинист и кочегар не послушаются, то их застрелят. 
Или вам не по душе такое изменение, сэр?

— Нет, отнюдь, ибо мы отведем от рабочих грозящую опасность. Нам теперь не 
придется ехать с двумя разведчиками в Карлайл и совершенно не нужно долго 
водить их за нос. Виннету сказал вам, где вы сами будете находиться?

— Да, перед туннелем, который открывается с другой стороны моста.

— Правильно! Но вы должны спрятаться раньше, чем туда въедет поезд. Остальное 
все получится само собой.

Теперь все стало понятным, маленькие неувязки прояснились, и можно было 
начинать приготовления. Прежде всего телеграфировали в Карлайл, чтобы отправили 
состав, и послали депешу в Форт-Уоллес, чтобы прислали солдат. Тем временем 
Горбатый Билл перекусил, выпил, после чего удалился так же незаметно, как и 
появился.

В полдень с обеих станций пришли уведомления о принятых сообщениях, в которых 
значилось, что просьбы будут удовлетворены. Около двух часов появился Фоллер. 
Олд Файерхэнд сидел с инженером в комнате, украдкой наблюдая за трампом, 
который стоял у дома и бросал короткие, но озабоченные взгляды на бочку с 
дождевой водой.

— Примите его в конторе, — обратился Олд Файерхэнд к Чарою, — и попытайтесь 
задержать, пока я не войду. Я хочу прочитать записку.

Инженер удалился в свой рабочий кабинет, а Олд Файерхэнд, подождав, пока за его 
дверьми скрылась фигура Фоллера, быстро вышел из дома. Бросив взгляд на бочку, 
он сразу увидел лежавший на земле камень, поднял его и нашел под ним искомый 
листок. Охотник развернул бумагу и прочитал набросанные Полковником строки. 
Содержание полностью соответствовало донесению Горбатого Билла. Олд Файерхэнд 
заложил бумагу обратно под камень и решительно вошел в контору, в которой с 
выражением полного почтения перед инженером стоял Фоллер. Трамп сначала не 
узнал охотника в простой рубахе и суконных штанах, а потому немало удивился, 
когда Файерхэнд положил ему руку на плечо и с угрозой в голосе спросил:

— Вы знаете, кто я, мистер Фоллер?

— Нет, — прозвучало в ответ.

— Значит, у фермы Батлера ваши глаза были закрыты. Я Олд Файерхэнд. У вас есть 
оружие?

Не дожидаясь ответа, охотник вытащил из-за пояса трампа нож, а из кармана брюк 
— револьвер. Пораженный лазутчик стоял неподвижно и ничего не предпринимал, 
чтобы помешать вестмену. Разоружив Фоллера, Олд Файерхэнд повернулся к 
инженеру:

— Сэр, я попрошу вас подняться наверх, к писарю, и сказать, что Фоллер здесь, 
но ничего больше! Потом возвращайтесь назад.

Инженер удалился, а Олд Файерхэнд посадил трампа на стул и привязал его к 
спинке с помощью длинного шнура, лежавшего на письменном столе.

— Сэр, — послышался голос очнувшегося от оцепенения бандита. — Что вы делаете? 
Почему вы меня связываете? Я вас не знаю!

— Помолчи теперь! — приказал вестмен, пригрозив трампу его же револьвером. — 
Если ты издашь еще хоть звук раньше, чем я позволю, пущу пулю в лоб!

Трамп побледнел как мертвец, и больше его не было слышно. Вернулся инженер, и 
Олд Файерхэнд подал ему знак остаться у дверей, а сам встал у окна так, чтобы 
снаружи его нельзя было видеть. Вестмен был уверен, что писарь не заставит себя 
долго ждать. Не прошло и пары минут, как он заметил руку, потянувшуюся за 
бочку; самого человека пока видно не было, так как он стоял в дверном проеме. 
Файерхэнд кивнул инженеру, и тот быстро распахнул дверь, как раз в тот момент, 
когда писарь проходил мимо.

— Мистер Галлер, не желаете войти?

Трамп еще сжимал в руке клочок бумаги; он быстро его спрятал и с услужливым 
видом последовал приглашению внезапно появившегося инженера. Но что сделалось с 
его лицом, когда