дь ты хоть с львиным сердцем, встреча с этим дьяволом не 
предвещает ничего хорошего. Пожалуй, придется выбрать кружную дорогу, и мы 
доберемся до Санта-Фе на неделю позже. Но наш Нахум Самуэль ничего не 
подозревает и никуда не исчезнет.

— А если и исчезнет, то по его следу мы…

Разговор прервался. В этот момент вернулся инженер и привел с собой двоих 
мужчин. Каз и Хаз, увлекшись разговором, не услышали, как дважды просвистел 
паровоз. Это прибыл рабочий состав, который инженер встретил и тут же отправил. 
Вернувшись, он привел с собой мастера и начальника склада. Кивнув в знак 
приветствия обоим вестменам, все трое присели за стол «для начальства и больших 
господ», присоединившись к метису. Когда они послали шопмена за грогом, впервые 
раздался голос метиса:

— Пришли газеты, сэр?

— Нет, — с досадой ответил инженер, — надежда лишь на завтра, но есть кое-какие 
новости. Теперь придется глядеть в оба!

— А что стряслось?

— Недалеко от конечной станции обнаружены следы индейцев.

Хотя полузакрытые веки практически скрывали глаза метиса, нельзя было не 
заметить, что в них сверкнул злой огонь. Однако голос его звучал безразлично:

— Это не повод для излишней осторожности.

— Но факт остается фактом.

— Чепуха! Пока ни одно племя не выкопало томагавк войны. А если это и так, 
разве можно по первым замеченным отпечаткам считать, что это враг?

— Друзья не прячутся. Кто сидит в укрытии — вряд ли имеет добрые намерения, в 
этом я убежден, хоть и не вестмен. Вы сами — отважный разведчик, известный всей 
округе. Вас для того и наняли, чтобы вы зорко следили за всем происходящим и 
вовремя предупреждали об опасности. Почему же вы не верите мне?

Метис вздрогнул, губы тронула презрительная ухмылка, но голос по-прежнему 
звучал спокойно:

— Я буду делать все как полагается, но опасения ваши напрасны. Следы индейцев 
стоит воспринимать серьезно только в случае войны. А потом, я хочу сказать вам 
вот что: краснокожие чаще оказываются лучше и вернее белых!

— Вы защищаете своих ближних, это похвально. Но есть множество обратных 
примеров.

— Я тоже могу привести их немало! Неужели есть кто-либо вернее апача Виннету по 
отношению к Олд Шеттерхэнду?

— Виннету — исключение. Вы его знаете?

— Пока не встречал.

— А Шеттерхэнда?

— Тоже не видел, но знаю все их подвиги.

— Тогда вы должны были слышать и о вожде племени кайова, Тангуа?

— Да, — ответил метис.

— Изменник и настоящий мерзавец! Он называл себя защитником Олд Шеттерхэнда еще 
в те времена, когда тот был геодезистом-землемером[7 - События описаны в первом 
томе романа «Виннету — краснокожий джентльмен».], а ведь сам постоянно 
покушался на его жизнь. Этот тип наверняка погубил бы его, не окажись белый 
умнее и сильнее. Где та верность, о которой вы толкуете?

— Говорите, следы краснокожих опасны только во время войны, но сколько раз 
сиуогаллала нападали на поезда? Все это было в мирное время! Сколько в мирные 
дни было убито мужчин и похищено женщин? Хотя за все это краснокожие были 
наказаны — но не отрядом правительственных войск и не группой охотников, а 
только благодаря усилиям двух человек — Виннету и Олд Шеттерхэнда! Если бы хоть 
один из них находился с нами, никакие следы индейцев не наполняли бы мое сердце 
такой тревогой!

— Черт возьми, да не преувеличивайте, сэр! Этим двум частенько сопутствуе