ся в пуэбло, чтобы не намокнуть. Тогда я без боя смогу пленить их.

— Тех, кого я тебе описал, тебе придется отделить от других. Но помни, все они 
должны думать, что их спас Нефтяной принц!

— Все будет так, как сказал мой белый брат. Уфф! Смотри, там показались 
всадники. Должно быть, это они. Быстрее прячьтесь!

Белые поспешно забрались на верхний этаж, а вождь остался стоять, наблюдая за 
приближающимся караваном, состоящим из длинной вереницы всадников и вьючных 
лошадей. Они двигались гуськом — на индейский манер. Только трое всадников, 
возглавлявших отряд, ехали бок о бок: Сэм Хокенс, Дролл и Хромой Фрэнк. 
Последний, увидев вздымавшиеся одна над другой террасы пуэбло, заметил:

— Такого архитектонического проекта никогда еще не видел! Что это за стиль, а? 
Византийско-хлороформский или еврейско-имперский? Готическо-объективистский или 
греческо-миртовый? В любом случае для такого специалиста, как я, сверх всякой 
меры интересно посмотреть, с какой регулярностью эти индейцы громоздят одна на 
другую свои лестницы, чтобы забраться наверх. Есть ли у тебя, любезный Сэм, 
архитектоническое разумение к такой амфидиалектической форме строений?

Оба весело рассмеялись. Дальше они ехали молча, пока не оказались у самого 
подножия пуэбло. На разных террасах стояли женщины и дети. Куда же подевались 
воины? Только один вождь в гордой неподвижной позе ожидал прибывших. Сэм Хокенс 
обратился к нему на распространенной в тех краях смеси из английских, испанских 
и индейских слов:

— Не ты ли Ка Маку, вождь этих пуэбло?

— Я, — последовал короткий ответ.

— Мы хотели бы здесь отдохнуть. Можно ли получить воду для нас и наших лошадей?

— Нет.

Началась двойная игра. Ка Маку должен был задержать людей, следовательно, ему 
пришлось бы напоить и пришельцев, и животных, однако сначала, во избежание 
подозрений, надо было дать понять, что делает он это крайне неохотно.

— Но почему? — спросил Сэм.

— Сейчас у нас мало воды, и ее не хватит даже для наших лошадей.

— Что-то я не вижу ни воинов, ни их лошадей. Куда они подевались?

— Они на охоте, но скоро должны вернуться.

— Значит, воды у вас достаточно. Почему же ты не хочешь дать ее нам?

— Я вас не знаю.

— Разве ты не видишь, что с нами женщины и дети? Мы мирно настроены, и нам 
просто надо попить. Если ты не дашь нам воды, мы сами найдем ее.

— Вы ничего не найдете.

— Думаешь, у белых людей нет глаз?

— Ищите!

Трехпалый отвернулся, всем своим видом показывая, что больше не желает общаться.
 Это было уж слишком, особенно по мнению Хромого Фрэнка. Малыш со злостью 
крикнул своему кузену Дроллу:

— Что этот парень, собственно говоря, о нас думает? Я бы всадил ему пулю в 
башку, если бы только можно было. Тогда бы он сразу стал повежливее. Мы, лучшие,
 первейшего сорта люди, не позволим выгнать себя, словно нищих бродяг от 
высоких дверей. Предлагаю как следует поговорить с этим неулыбчивым парнем.

— Угу, — кивнул уроженец Альтенбурга [37 - Альтенбург — город в Германии, 
расположенный примерно и 40 километрах к югу от Лейпцига], — не очень-то 
приятно глядеть на вареную рыбку, а ухи не понюхать. Однако что-нибудь да 
найдем — глотнуть хватит.

Всадники спешились и принялись разыскивать источник. Влаги в почве оказалось 
предостаточно: вокруг пуэбло росла трава, а неподалеку имелся маленький садик, 
где росли кукуруза, дыни и овощи, что само по себе предполагало постоянный 
полив. Но при всем желании им так и не удалось отыскать источник. В конце 
концов, Фрэнк недовольно воскликнул:

— Дураки мы, и больше ничего! Окажись здесь Олд Шеттерхэнд или Виннету, они 
давно бы уже нашли воду. Я даже думаю, они бы ее просто унюхали.

— И этим знаменитым воинам найти воду не удалось бы, — возразил Ши-Со, не 
принимавший участия в поисках, а лишь с улыбкой наблюдавший за ними. — Не надо 
обшаривать окру