, когда наши вожди были здесь?

— А разве им надо это знать? Я считаю, что пока не нужно никому ничего 
рассказывать.

— Думаешь, справишься один?

— Да.


— С четырьмя тысячами?

— Да.

Он смерил меня скептическим взглядом.

— Теперь я понимаю то, чего не мог понять тогда, когда был жив Виннету. Я имею 
в виду его полнейшее доверие к тебе. Сегодня я и сам его чувствую. Что же ты 
собираешься предпринять против наших врагов?

— Дело довольно простое. Я запру их в Долине Пещеры, и они останутся там, пока 
не запросят пощады. Я возьму в заложники их вождей. Сколько вооруженных 
«Виннету» в твоем распоряжении?

— Сегодня три сотни, завтра вечером, возможно, будет уже пятьсот.

— Этого более чем достаточно. На сегодня мне нужно человек двадцать и наш 
верный Инчу-Инта. Сейчас я пойду к себе переоденусь, потом спущусь с твоими 
людьми по скрытой лестнице в пещеру. Мы расставим сталактиты так, чтобы шаманы, 
когда они придут со своей шайкой, не смогли найти выход.

— А если они уберут камни, как это сделал ты?

— Это может произойти только в широком проходе, у которого есть выход за 
Таинственным водопадом, но я так заложу его, что они никогда не смогут его 
найти. Я уже приготовился и потрачу на это завтра целый день. А чтобы запереть 
врагов в долине, у нас найдется время послезавтра.

Мы собрались уже покинуть шамана, как вдруг Душенька попросила у Хранителя 
Большого Лекарства о разрешении сфотографировать его завтра. Я остолбенел. На 
такое дерзкое предложение не решился бы даже я. Но шаман лишь рассмеялся и 
спросил:

— Могу я узнать, для кого или для чего нужна эта картина?

— Тайна, — многозначительно произнесла она. — Но ради хорошего дела. Скоро она 
порадует всех нас.

— В таком случае я не смогу отказать скво моего брата Шеттерхэнда. Пусть она 
приходит когда хочет, я всегда к ее услугам.

Когда мы ушли к себе, я спросил, зачем ей это понадобилось.

— Скажи, а кто здесь, на горе Виннету, самая авторитетная личность: ты или 
Тателла-Сата? — ответила она вопросом на вопрос.

— Естественно он!

— Отлично! Он был удовлетворен тем, что я ему сказала. Ты же требуешь от меня 
большего, чем он?

— Да.

— По какому праву?

— Скажи, кто в нашей семье больший авторитет для тебя: я или Тателла-Сата?

— Конечно он! — засмеялась она.

— Значит, мне пора подавать на развод. Я побежден!

— Ну ладно, хватит! Я пойду с вами в пещеру?

— Нет.

— Но почему?

— Во-первых, там, внизу, твое присутствие вовсе не обязательно, а во-вторых, ты 
же сама сказала, что я в твоих глазах не являюсь авторитетом. Мне ничего не 
остается, как только пожелать тебе спокойной ночи.

— Да, тяжела моя доля. Знаешь, я лучше сообщу тебе мою тайну. Но тогда смогу ли 
я сопровождать тебя? Ты же знаешь, я не усну, пока ты не вернешься.

— Ну хорошо, согласен! Итак, что за тайна?

— Портрет нашего знаменитого друга мне нужен для проекционного аппарата.

— Зачем?

— Сегодня вечером образы обоих юных художников должны появиться по обе стороны 
от памятника, прямо на зеркале воды. Я же хочу сделать то же самое с нашим 
Виннету и с образами Тателла-Саты и Мары Дуриме. Что скажешь?

— Идея хорошая, очень хорошая. Но тебе понадобятся несколько аппаратов, разные 
линзы…

— Все есть, здесь все есть!

— Где?

— У инженера, с которым я уже разговаривала.

— Думаешь, он это сделает?


— С удовольствием!

— И никому ничего не скажет раньше времени?

— Конечно нет! Я гарантирую.

— Тогда я согла