ли вам бумаги, а предводитель объявил:

— Итак, мои белые братья и скво могут спокойно ехать дальше. Воины 
найини-команчей подчиняются своим вождям, а не комитету!

Мы убрали счета в чемодан. Душенька подала знатоку письма на прощание руку и 
сказала:

— Мой красный брат не только умен, но и очень хорошо разбирается в значении 
наших тотемов и вампумов. У него доброе сердце. Я благодарю его и всегда буду 
вспоминать его добрым словом.

Воин от счастья и неожиданности едва не остолбенел. Глаза его лучились. Крепко 
держа руку Душеньки, он бормотал:

— От слов моей белой сестры светится все вокруг, как от солнца. Я благодарю ее! 
Надеюсь, мы увидимся снова.

Мы тоже пожали ему руку, потом двинулись дальше. Моя жена считала, что ехавший 
впереди Молодой Орел где-нибудь остановится, чтобы подождать нас. Но я был 
другого мнения и не ошибся. Юноша отделился от нас, чтобы не мешать. Он 
полностью был уверен в успехе нашего прорыва и просто не хотел присутствовать 
при очередном позоре своих братьев индейцев. Я был убежден, что мы встретим его 
теперь лишь на месте.

Мы прошли еще несколько постов. Больше нас никто не задерживал. Индейцы 
расступались и отходили в сторону. Недоверчивые взгляды, которые они бросали на 
нас, красноречиво говорили о том, что они уже получили касающиеся нас указания. 
Я предположил, что с легкой руки мистера Оки-Чин-Чи нас ожидает такой прием, 
который вряд ли даст нам повод для радости.

Судя по некоторым приметам, мы приближались к цели. За одной из излучин реки 
перед нами предстал скальный колосс, возвышающийся над всеми вершинами 
окрестных гор, между которыми петляла река. Наконец вдали показалась палатка 
или нечто подобное, затем еще одна, еще и еще. Они вырастали как грибы после 
дождя, все ближе теснясь друг к другу. Казалось, мы ехали по улочкам огромного 
палаточного городка, направляясь к центру. Перед палатками сидели индеанки, 
провожавшие нас взглядами, свидетельствовавшими, что их уже известили о нашем 
прибытии. Детей не было видно: брать их с собой к горе Виннету запрещено. 
Мужчин — тоже. Похоже было, что они где-то собрались вместе.

Береговые скалы расступились, дав нам возможность окинуть взором открывшееся 
перед нами пространство.

— Великолепно! — не сдержался я.

— Мой Бог, как прекрасно, какое чудо! — послышался полный восхищения голос 
Душеньки. — Неужели где-нибудь еще на Земле есть такое место?!

— Нет, нет! — поспешил ответить ей старый Папперман.

Представьте себе гигантский, вздымающийся ввысь на тысячу метров купол, 
опоясанный спиральными рядами уступов и увенчанный острыми пиками, похожими на 
башни. К нему прижимаются с трех сторон горы поменьше, образуя с восточной 
стороны единственную брешь — долину реки, по которой мы сюда и пришли. Так вот, 
этот гигантский купол и есть гора Виннету. Ее главная башня, созданная игрой 
природы в готическом стиле, возвышается до облаков, а ее заостренную вершину 
венчает сверкающая снежная оболочка. Весной снежная масса тает, потоки воды 
устремляются от камня к камню, от ущелья к ущелью, соединяются с талыми водами 
соседних вершин и вливаются в высокогорное озеро двумя водопадами.

Но вернемся к главной вершине. Покрывающий ее редкий лес густеет книзу и, 
спускаясь до самого плоскогорья, переходит в кустарник и сочную траву прерии. 
Боковая вершина горы Виннету хотя и не так высока, как главная, но в Тироле, 
например, бесспорно, прослыла бы первой. Рядом с ней торчит древнеиндейская 
сторожевая башня, с которой хорошо просматриваются излучины реки и плоскогорье, 
вдоль которого тянется ряд построек, напоминающий о временах тольтеков и 
ацтеков. Там, наверху, живет Тателла-Сата, Хранитель Большого Лекарства. К его 
обиталищу ведет тропа, но ни одному смертному не позволено ступать на нее без 
особого на то позволения.

Собственно говоря, гора Виннету — это не весь гигантский ку