ограбил?
— Представь себе, правда, — так же в шутку ответил я. — Он украл у брата 
Бернарда часы и письма, а я отнял их у него.
— И ты отпустил его на свободу? В конце концов меня это не касается, зато 
касается, и очень, то, что он натравил на нас здешний сброд. Придется его 
наказать.
— Неужели ты его убьешь, Сэм?
— Он не достоин смерти от моей руки. Виннету, присмотри за дверью.
Апач встал у входа с двустволкой на изготовку, а Сэм, укоризненно покачивая 
головой, подошел к сжавшемуся от страха Баллеру.
— Мальчик! Очень некрасиво грозить веревкой честным и славным вестменам. Ты 
дурно поступил, и я должен наказать тебя для твоего же блага. — С этими словами 
он ударил Баллера по голове, и тот рухнул на пол. — А где же наш любезный 
хозяин? Ах, вот он! Подойдите поближе, мы желаем посмотреть на вас.
Хозяину, видимо, пришлось не по душе приглашение вестмена, но он повиновался.
— Надеюсь, что вы джентльмены, — заискивающе улыбнулся он, — и не отплатите 
неблагодарностью за мое гостеприимство.
— Гостеприимство? Я не ослышался? Вы называете гостеприимством цену в три 
доллара за бутылку дьявольской смеси?
— Я верну вам деньги!
— Оставьте их себе и перестаньте дрожать. Кто же будет в этой долине травить 
элем старателей, если мы изувечим вас? Пора уходить, пока на нас снова не 
насели.
— Масса Сэм хочет уйти и не наказать хозяина? — вдруг вмешался обычно смирный 
негр. Видимо, он не мог простить трактирщику страдания, которые ему причинил 
эль. — Тогда Боб сам знает, что сделать с хозяином. Сейчас ты будешь пить.
Он подал трактирщику бутылку и, угрожая ружьем, заставил выпить ее содержимое. 
За первой последовала вторая, третья, четвертая. После пятой негр сжалился над 
несчастным, который с гримасой отвращения глотал зелье собственного 
изготовления.
— Ха-ха-ха! — радовался Боб, глядя на бледного и икающего хозяина. — Теперь он 
носит в животе на пятнадцать долларов яду!
Ничто более не задерживало нас в долине, и мы, вскочив на лошадей, покинули 
негостеприимный трактир. У его ворот уже стояло несколько человек с ружьями, 
однако они не решились задержать нас силой. Пустив коней вскачь, мы вскоре 
добрались до берегов Сакраменто, где уже можно было не опасаться погони 
разъяренных поражением старателей.
— Давайте остановимся на десять минут, — предложил Бернард. — У меня до сих пор 
не было времени прочесть письма Аллена.
Мы спешились и сели на траву. Бернард вскрыл конверты и быстро пробежал глазами 
письма.
— Это два последних, — сказал он. — Аллен жалуется, что мы ему не отвечаем, и 
пишет, что собирается уезжать. Послушайте: «… мои дела идут лучше, чем я ожидал.
 Золотой песок и мелкие самородки я отослал с доверенными лицами в Сакраменто и 
Сан-Франциско, где получил за них много больше, чем заплатил сам. Таким образом 
я удвоил сумму, которую привез с собой. Однако на днях я собираюсь покинуть 
Йеллоу-Уотер-Граунд, так как здесь не осталось и четвертой части того, что 
добывалось раньше, к тому же дорога стала столь опасна, что я больше не 
отваживаюсь высылать золото с нарочными. Судя по некоторым признакам, грабители 
намереваются нанести мне нежданный визит, поэтому я хочу исчезнуть отсюда 
внезапно, чтобы они не сумели выследить меня. Со мной будет более ста фунтов 
золота, и я отправлюсь в долину Шорт-Ривулет, где, как говорят, открыли новое 
богатое месторождение золота. Если все будет так, как я предполагаю, то там я 
за месяц заработаю больше, чем здесь за четыре. Оттуда я направлюсь через Линн 
в Гумбольдтхейвн…
— Итак, Аллен действительно отправился на Шорт-Ривулет, — заметил Сэм. — 
Интересно, как Морганы пронюхали об этом?
— Погодите, — остановил его Бернард. — Здесь есть еще несколько слов, может 
быть, они нам что-то объяснят.»… Мне не нужны попутчики, и я вполне справлюсь 
без проводника, так как изучил последние подробные карты и вычертил план 
путешествия.
— Невероятно! — удивился я. — Неужели он так беспечен и неосмотрителен, что 
выбросил или потерял черновик плана?
— И не такое случается, — невозмутимо заметил Сан-Иэр. — Аллен не вестмен и не 
знает, что часто малейшая оплошность может стоить жизни. И если даже ему 
удалось добраться живым и невредимым до цели, то еще неизвестно, сумеет ли он 
поладить с шошонами, чьи охотничьи угодья начинаются в тех краях и тянутся до 
Леви-Форк.
— Они такие же кровожадные, как и команчи? — встревожился Бернард.
— Все краснокожие одинаковы — благородны с друзьями и беспощадны к врагам. 
Нам-то в любом случае волноваться нечего, я долго жил среди них, и каждый шошон 
знает, кто такой Сан-Иэр.
— Вождь апачей знает шошонов, — вмешался в разговор молчавший до того Виннету.
 — Они его братья. Сыновья шошонов мужественны, воинственны и честны. Они 
обрадуются, когда их глаза увидят Виннету, который не раз пил с ними дым мира.
Итак, наша задача облегчалась хотя бы с этой стороны. Виннету и Сэма связывали 
узы дружбы с индейцами, в чьих владениях волею судеб мы должны были оказаться, 
к тому же оба они прекрасно знали места, где нам предстояло искать долину 
Шорт-Ривулет.
Покинув негостеприимные прииски на реке Сакраменто, мы направились в сторону