Обескураженные внезапным поворотом событий, разбойники и не думали 
сопротивляться.
— Господин капитан, где находится тайник, к которому направляются Морганы? — 
спросил я.
— Все, что там лежит, — мое! — взвизгнул главарь шайки.
— Вам так только кажется. Я же считаю, что у вас нет никаких прав на зарытые 
там сокровища — хотя бы потому, что палач не должен наследовать имущество жертв.
 Ну да ладно, можете не отвечать. К тайнику нас выведут Морганы. Кстати, что 
случилось с тремя купцами, за которыми шли ваш лейтенант и трое его сообщников, 
скрывавшихся под видом скупщиков мехов?
— С купцами? Гм, честно говоря, я не знаю…
— Бог с вами! Я догадываюсь… А где теперь мнимые скупщики мехов?
— Двое из них, скорее всего, уже в лагере. А третьего по пути убил лейтенант. 
Мы нашли его тело.
— Так я и думал! А теперь позвольте мне еще раз предупредить вас о 
необходимости вести себя благоразумно. Боб, проверь узлы и сунь им в рот кляпы. 
Простите нас, господа, но мы не хотим, чтобы вы случайно выдали нас Морганам.
У входа в долину показались негодяй-отец и его достойный сын. Они вели себя так 
же неосмотрительно, как капитан с Санчесом: остановились на мгновение, окинули 
взглядом окрестности, пришпорили лошадей и поскакали вперед. По их поведению 
можно было заключить, что в долине они надолго задерживаться не собираются.
Шагах в двадцати от нашего укрытия росло несколько густых кустов ежевики. Туда 
и направились оба всадника.
— Это здесь, отец, — сказал Патрик.
— Кто бы мог подумать: в таком непримечательном месте — и несметные сокровища.
— У нас мало времени, следует поторопиться. Мы так и не узнали, кто те двое 
белых и удалось ли команчам схватить их.
Они спрыгнули с лошадей, пустили их к воде, и, пока утомленные дорогой животные 
утоляли жажду, грабители, отложив оружие в сторону, принялись ножами 
выкорчевывать колючие кусты.
— Вот оно! — торжественно произнес наконец Патрик, вытаскивая из ямы сверток 
дубленой бизоньей шкуры.
— И это все? — удивился Морган-старший.
— Здесь банкноты и ценные бумаги. Поскорее зарываем яму и немедленно в путь.
— А я настоятельно советую вам повременить с отъездом.
Эти слова произнес Сан-Иэр. Я тем временем встал между разбойниками и их 
оружием, а Виннету и Боб взяли их на прицел.
В первое мгновение голос Сэма поразил негодяев словно гром среди ясного неба, 
но следует отдать им должное: отец и сын быстро пришли в себя и даже попытались 
кинуться к ружьям. Однако на их пути стоял я с двумя взведенными револьверами.
— Еще один шаг — и вас не воскресит даже дьявол.
— Кто вы такие? — спросил Фред Морган.
— Вам все объяснит ваш сын Патрик, он же мистер Меркрофт, он же лейтенант 
разбойничьей шайки.
— По какому праву вы задерживаете нас?
— По тому же, по какому вы убили мистера Маршалла в Луисвилле, а затем напали 
на поезд. По тому же праву, по какому вы сожгли ферму Сэма Гаверфилда и убили 
его жену и ребенка. Сделайте любезность — лягте на землю лицом вниз.
— Мы не подчинимся!
— Перед вами вождь апачей Виннету, это Сан-Иэр, которого раньше звали Сэмом 
Гаверфилдом, а меня вы наверняка знаете по рассказам вашего сына. Такие люди, 
как мы, не шутят и не занимаются пустяками. Тот, кто при счете «три» останется 
на ногах, получит пулю. Один… два…
Скрипнув зубами и сжав кулаки от бессильной ярости, Морганы растянулись на 
земле.
— Боб любит вязать узлы на руках у злых людей. Боб сделает красивые узлы, 
крепкие, — бормотал негр, ловко стягивая грабителям руки и ноги.
Бернард увидел, что негодяи схвачены, и подошел к нам. Когда Морган, повернув 
голову, узнал сына убитого им ювелира, глаза его наполнились ужасом, словно он 
увидел привидение.
— Маршалл!
Бернард не произнес ни слова. В глазах его читалась решимость воздать убийце по 
заслугам. Кровь за кровь.
— Боб, приведи сюда остальных, — приказал Сэм. — Не стоит откладывать суд. Нам 
нельзя здесь задерживаться, поэтому приступим к делу и раз и навсегда решим 
судьбу негодяев.
Негр привел Санчеса и капитана, с ними пришел и Хоблин, который не пытался 
мешать нам и вел себя лучше, чем можно было ожидать от стейкмена.
— Кто будет говорить первым? — спросил Бернард.
— Чарли. Он самый умный из нас, — ответил Сэм.
— Нет, — отказался я. — Мы все потерпели от этих негодяев, за исключением 
Виннету. Он вождь прерии, пусть он и говорит первым.
Никто не возражал. Апач тоже кивнул в знак согласия.
— Вождь апачей слышит голос Духа прерии и будет справедливым судьей бледнолицых.
 Пусть мои братья возьмут в руки оружие, так как только воины имеют право 
судить.
Мы подчинились, следуя индейскому обычаю.
— Как зовут этого белого? — начал Виннету.
— Хоблин, — ответил Сэм.