— У Олд Шеттерхэнда в кармане лежит говорящая бумага. Я хочу, чтобы она стала 
моей.
— Он отнял ее у тебя?
— Нет.
— Кому она принадлежит?
— Она моя. Я ездил в Магворт-Хиллз, чтобы отыскать ее, но Олд Шеттерхэнд 
опередил меня.
— Пусть бумага будет твоей. Забери ее.
Обрадованный Сантэр поспешил ко мне. Я ни единым словом, ни единым движением не 
воспротивился, а только грозно смотрел ему в лицо. Чем ближе он подходил ко мне,
 тем медленнее и неувереннее становились его движения.
— Ты слышал, что решил вождь? — прошипел он, уговаривая меня и одновременно 
пытаясь придать себе храбрости. — Ты лучше не сопротивляйся, иначе хуже будет. 
Покорись, тебе ведь уже все равно. Стой спокойно, а я достану бумагу из твоего 
кармана.
С этими словами он подошел ко мне вплотную и запустил лапу в мой карман. И тут 
связанными руками я нанес ему резкий удар снизу в подбородок. Сантэр буквально 
взлетел в воздух и грохнулся о землю.
— Уфф! Уфф! — раздались возгласы одобрения.
Однако Тангуа был иного мнения.
— Эту собаку связали, но она еще пытается кусаться. Стяните его ремнями так, 
чтобы он не мог двинуться.
Сантэр сидел на земле и тряс головой, с трудом приходя в себя. Пида с 
презрением посмотрел на него и решил, что пора вмешаться.
— Мой отец, великий вождь кайова, мудр и справедлив. Он выслушает своего сына.
До сих пор старик говорил так, словно его душа витала где-то далеко, словно он 
пребывал в состоянии умопомрачения. Однако когда его взор остановился на сыне, 
глаза его заблестели, а голос зазвучал ясно и спокойно.
— Почему мой сын произносит такие слова? Разве бледнолицый по имени Сантэр 
требует то, что ему не принадлежит?
— Неужели мудрый вождь кайова поверит, что бледнолицый по имени Сантэр сумел бы 
взять в плен Сэки-Лату? Когда мы пришли к Наггит-циль, Сантэр лежал связанный, 
во власти Сэки-Латы. Мы окружили его, и он не стал защищаться, не ранил никого 
из нас, а добровольно сдался мне. Скажи, чей он пленник?
— Твой.
— Кому принадлежит его конь, оружие и все, что у него имелось?
— Тебе.
— Я получил большую добычу! Какое право имеет Сантэр требовать говорящую 
бумагу?
— Потому что эта бумага принадлежит ему.
— Сможет ли он доказать свое право на нее?
— Он говорит, что поехал к Наггит-циль, чтобы отыскать там эту бумагу. Но 
Сэки-Лата нашел ее раньше его.
— Если он искал бумагу, то должен знать, о чем она говорит.
— Ты прав, сын мой. Пусть Сантэр скажет нам, какие слова говорит бумага, и она 
станет его.
Новый поворот дела смутил Сантэра. В замешательстве он поглядывал то на меня, 
то на старого и молодого вождей. Конечно, можно было догадаться, что письмо 
касается золота, спрятанного в Наггит-циль, однако он боялся, что если письмо 
начнут читать, то тайна, которой он стремился завладеть, перестанет быть тайной.
 Поэтому он нашел верный ход.
— Если бы я знал, о чем говорит бумага, я не стал бы ее искать. Олд Шеттерхэнд 
же знает, о чем там идет речь, только потому, что случайно нашел ее раньше меня.
 Разве то, что я поехал за ней в Магворт-Хиллз, не подтверждает мою правоту?
— Он говорит умно, — поддержал Сантэра Тангуа. — Пусть забирает бумагу.
Однако я не собирался сдаваться.
— Он говорит умно, — заговорил я. — Но это умная ложь.
Старый вождь вздрогнул, услышав звук моего голоса, словно человек, услышавший 
голос преисподней.
— Бледнолицая собака снова принялась лаять, — прошипел он злобно, — но пощады 
ей не будет!
— Пида, молодой вождь кайова, сказал, что Тангуа мудр и справедлив, — продолжал 
я, не обращая внимания на злобное шипение старика. — Пида ошибся, иначе Тангуа 
рассудил бы нас по справедливости.
— Пида не ошибся.
— Тогда скажи, подозреваешь ли ты меня во лжи?
— Нет. Сэки-Лата — самый опасный среди бледнолицых и мой смертельный враг, но у 
него никогда не было двух языков, — вынужден был признать Тангуа.
— Тогда выслушай меня. Никто, кроме меня, не мог знать о существовании этой 
бумаги. Я, а не он приехал к Наггит-циль, чтобы найти ее. Я, а не он достал ее 
из тайника, он же только подсматривал за мной. Надеюсь, ты мне веришь.
— Тангуа думает, что Сэки-Лата говорит правду, но и Сантэр утверждает, что 
говорит правду. Как мне поступить, чтобы рассудить вас по справедливости?
— Правильно поступает тот, кто соединяет справедливость с мудростью, Сантэр 
часто ездил в Наггит-циль, чтобы искать там золото. Тангуа сам разрешил ему 
бывать в тех горах. Я говорю, что и на этот раз Сантэр поехал туда на поиски 
золота.
— Это ложь! — взорвался окончательно пришедший в себя Сантэр.
— Пусть Тангуа спросит у тех троих бледнолицых, — ответил я возмущенно.
По знаку вождя Гейтс, Клай и Саммер приблизились и подтвердили, что Сантэр