возмездие может прервать цепь убийств. Через три часа сюда прибудут шестьсот 
апачей, у многих из них есть ружья, и на долину обрушится град пуль. Оставаться 
здесь опасно. Приходите в лагерь апачей, и мы встретим вас как друзей.
— Не так-то просто это сделать, — ответил Олд Дэт, — я связан трубкой и 
«лекарствами» вождя команчей.
— Уфф! Как они к тебе попали?
Вестмен рассказал вождю апачей историю с трубкой и «лекарствами», а когда 
закончил, тот произнес:
— Ты должен сдержать слово. Отдай их ему немедленно и приходи к нам.
— Но как мы проберемся сквозь завалы?
— Мы вас встретим. Подождите десять минут после моего ухода, а затем скачите к 
западному проходу.
И Виннету растворился в темноте.
— Что вы скажете? — спросил Олд Дэт.
— Необыкновенный человек, — ответил за всех нас Ланге-старший.
— Что верно, то верно. Будь он белым, его ждала бы блестящая карьера 
военачальника. А если ему придет в голову объединить всех краснокожих и силой 
оружия отстаивать их права… Да смилуется тогда Господь над всеми белыми 
поселенцами! Но он миролюбив и в глубине души с болью понимает, что индейцы, 
несмотря на сопротивление, приговорены к вымиранию.
Так прошли десять минут. В долине было тихо, команчи продолжали совещаться у 
пылающего костра. Олд Дэт встал и легко впрыгнул в седло.
— Держитесь за мной, — приказал он нам. — Кто отстанет хотя бы на корпус, может 
не успеть даже прочесть заупокойную молитву.
Мы шагом приблизились к костру, вокруг которого сидел совет команчей. Круг 
воинов расступился, пропуская нас на середину, и не будь их лица покрыты 
толстым слоем краски, на них явно читалось бы изумление.
— Почему бледнолицые осмелились явиться на совет на лошадях? — спросил вождь, 
вскакивая на ноги.
— Чтобы оказать мужественным и мудрым воинам команчей должное уважение. Какое 
решение вы приняли?
— Совет еще не кончился. Пусть бледнолицые спешатся, команчи не позволят, чтобы 
их враги сидели перед ними на конях. Не хочешь ли ты вернуть мне мои 
«лекарства»?
— Разве ты не обещал мне смерть у столба пыток, как только твои талисманы 
окажутся у тебя?
— Я сказал это и сдержу слово. Гнев команчей погубит вас.
— Мне надоели твои угрозы. Пусть наша вражда начнется немедленно.
Олд Дэт рванул с шеи трубку мира и мешочек с «лекарствами» и отшвырнул их 
далеко от себя. В то же мгновение он дал шпоры коню, пролетел над костром 
совета, разметал остолбеневших краснокожих и умчался в ночь. Мы ринулись за ним.
 За нашей спиной выли взбешенные бывшие друзья, а мы мчались в темноте, сминая 
копытами не успевших спрятаться часовых.
— Уфф! — раздался в темноте голос Виннету. — Я жду вас.
Мы натянули поводья, с трудом останавливая разгоряченных скачкой коней, 
спешились, и тотчас же несколько апачей подхватили их под уздцы. Виннету провел 
нас сквозь узкое и мрачное ущелье, где апачи уже успели расчистить проход для 
нас.
Миновав завал и выйдя на равнину, мы направились к небольшому костру, у 
которого сидели двое индейцев, вращавших примитивный вертел с огромным куском 
мяса. Завидев нас, краснокожие удалились из уважения к вождю. Мы осмотрелись: 
лагерь апачей мало чем отличался от лагеря команчей, который мы только что 
покинули. Поодаль паслись лошади, сновали гонцы.
— Пусть мои братья сядут у огня, — пригласил нас Виннету. — Я приказал 
приготовить вам ужин, чтобы вы подкрепили свои силы. Я же должен вернуться к 
проходу. Ваш побег взбесил команчей, и они могут очертя голову броситься на 
штурм. Мое место там.
И он ушел. Олд Дэт устроился поудобнее у костра, достал из-за пояса нож, 
отхватил кусок мяса, попробовал и заявил, что нет ничего лучше бизоньей вырезки.
 После долгого вынужденного поста мы набросились на полусырое, честно говоря, 
мясо. Пока мы утоляли голод, вернулся Виннету и вопросительно взглянул на меня. 
Я сразу же понял: он хотел сказать, что больше нет необходимости скрывать нашу 
дружбу. Я встал, протянул ему обе руки и воскликнул:
— Я рад, что мне не придется проделать долгий путь на Рио-Пекос, чтобы 
увидеться с моим братом. Я счастлив, что снова вижу Виннету!
Мы сердечно обнялись. Олд Дэт изумленно уставился на нас.
— Что это значит? — старый вестмен явно ничего не понимал. — Разве вы знакомы?
— Коша-Певе удивлен, что я радуюсь встрече с моим братом Олд Шеттерхэндом? — 
спросил Виннету.
— Олд Шеттерхэнд? — воскликнул вестмен. — Этот гринхорн — Олд Шеттерхэнд?
Старик обхватил голову руками и забормотал:
— Старый дуралей! Я же собственными глазами видел, как он расправился с собакой 
в пивной! А куклуксклановцы?! Он в мгновение ока скрутил их главаря, а я ни о 
чем и не догадался! А кто спас Инда-Нишо и перехитрил команчей? И он скрывал от 
меня свое имя и позволял называть себя гринхорном!
Олд Дэт все еще сокрушался и бранился, а мы с Виннету отошли от костра, чтобы 
побеседовать наедине.
— Мой брат слышал, что я побывал в форте Индж и там узнал… — начал Виннету, но 
я прервал его:
— Да, я слышал. Когда у нас будет больше времени, я расскажу тебе, что я делал,