Все произошло так, как предложил Сэм. Тангуа и Хокенс выкурили трубку мира, 
соблюдая ритуал, потом мы, белые, подходили ко всем индейцам по очереди и 
пожимали им руки. Теперь несколько дней мы могли спать спокойно, но кто знает, 
что потом взбредет в голову краснокожим?
Европейцы говорят: «выкурить» трубку мира. На самом деле индейцы не курят табак,
 а, как они сами утверждают, «пьют дым», и это очень верно, потому что индеец в 
процессе курения непрерывно всасывает дым, чтобы потом изредка выпускать его 
малыми порциями.
Восстановив временное согласие, Тангуа потребовал созвать большой совет с 
участием всех белых и краснокожих. Было это очень некстати, поскольку мешало 
работе, которую следовало закончить как можно скорее, совет же мог затянуться 
до бесконечности. Я попросил Сэма перенести совет на вечер. Хокенс поговорил с 
вождем.
— Тангуа истинный индеец и ни за что не изменит своего решения. Апачей придется 
ждать долго, поэтому он требует созвать совет и подробно обсудить мой план, а 
потом будет большой пир. У нас достаточно продовольствия, да и кайова привезли 
пеммикан на вьючных лошадях. К счастью, он согласился, чтобы в совете 
участвовали лишь я, Дик Стоун и Билл Паркер, а вы можете приступить к работе.
— Можем? Соизволили разрешить? Я им покажу, кто здесь решает! — Взорвался я.
— Не дурите, сэр! Сделайте вид, что ничего не произошло! Их нельзя сердить, 
если мы хотим, чтобы все кончилось нормально.
— Но мне надо присутствовать на совете.
— Это лишнее.
— Я так не считаю. Мне необходимо знать о принятых решениях.
— Вы о них немедленно узнаете.
— А если я с ними не соглашусь?
— Не согласитесь? Вы? Ай да гринхорн! Вы что, в самом деле собираетесь 
утверждать решения, принятые Сэмом Хокенсом? И я должен испрашивать, вашего 
разрешения, чтобы постричь ногти или почистить сапоги?
— Сэм, не лезьте в бутылку. Мне только надо знать, что жизни Виннету и его отца 
ничто не угрожает.
— Тут вы можете положиться на старого Сэма. Даю вам слово, с ними ничего не 
случится. Вы удовлетворены?
— Конечно. Вашего слова достаточно.
— Итак, приступайте к работе и не беспокойтесь. Все будет хорошо!
Я вынужден был смириться, ведь надо было закончить работу до прибытия апачей. 
Мы с большим рвением приступили к съемке и очень быстро продвигались вперед. 
Бэнкрофт и трое его помощников, зная о грозящей нам опасности, старались изо 
всех сил.
И угроза нападений апачей, и соседство с кайова не сулили ничего хорошего. 
Закончив съемку местности до появления апачей, мы могли быстро убраться отсюда, 
сохранив и жизнь, и полученные материалы.
Понимая это, все работали слаженно, как никогда раньше. Меня же беспокоила не 
собственная безопасность, а судьба Виннету, и я не собирался бежать, не 
убедившись, что ему ничто не угрожает.
Я работал за двоих. Приходилось вести измерения, делать записи и составлять 
чертежи, к тому же в двух экземплярах. Один экземпляр получал старший инженер, 
копию я прятал на всякий случай. Мы оказались в столь опасном положении, что 
нелишне было подстраховаться.
Совет действительно затянулся до вечера и закончился только тогда, когда мы 
прекратили работу из-за наступивших сумерек. Кайова пребывали в превосходном 
настроении, потому что Сэм (правильно или нет — обсуждать было уже поздно) 
угостил их остатками бренди из нашего бочонка. Ему и в голову не пришло 
спросить разрешения у Рэттлера. В лагере уже горело несколько костров, вокруг 
них сидели пирующие краснокожие. Рядом паслись лошади, а чуть дальше, укрытые 
темнотой, охраняли лагерь расставленные вождем воины.
Я сел вместе с Сэмом и его неразлучными товарищами, Паркером и Стоуном. Ужиная, 
я с интересом разглядывал лагерь, который для меня, новичка, представлял 
необычный вид. По всему чувствовалось, что дело идет к войне. Вокруг — свирепые 
медные лица людей, не способных на проявление жалости и великодушия. Нашего 
бренди хватило каждому индейцу лишь на пять-шесть глотков, поэтому никто не 
опьянел, однако «огненная вода» большая редкость и лакомство для индейцев — 
сделала свое дело: языки развязались, повсюду велись громкие, оживленные 
разговоры.
Я, естественно, сразу спросил Сэма о решениях, принятых на совете.
— Можете не беспокоиться, — ответил Хокенс. — Вашим любимчикам ничего не 
угрожает.
— А если они будут защищаться?
— До этого не дойдет. Апачи не успеют опомниться, как будут пойманы и связаны.
— Мда? Как же вы это все себе представляете, мой дорогой Сэм?
— Очень просто. Сюда они могут проникнуть только по одной дороге. Угадайте, сэр,
 по какой?
— Ну, это ясно. Сначала выйдут на место старой стоянки, а оттуда двинутся по 
нашему следу.
— Совершенно верно! Вы не так глупы, как можно судить по виду. Итак, первую 
важную вещь мы знаем — откуда ожидать их появления. Вторая, не менее важная, — 
время их прибытия.
— Вычислить точно нельзя, но можно догадаться.
— Да, тот, кто умеет шевелить мозгами, может догадаться, хотя вряд ли стоит 
полагаться на догадки, это может стоить нам жизни. Время надо знать абсолютно