барабана. Заслышав ее, Блоджет выбежал из дома, проскользнул между сражавшимися 
и отпер наружные ворота.
Во двор вбежал отряд войск. Во главе его стоял высокий офицер, а с ним был Вудс.
 На вопрос Вилугби, кто пришел, офицер ответил, что он — полковник Бекман.
— Именем конгресса, — прибавил он, — я приказываю всем положить оружие, иначе 
непослушные будут расстреляны.
Это остановило битву. Эверт Бекман расставил часовых и отдавал необходимые 
распоряжения.
Появление отряда объяснилось вмешательством Вудса.
Капеллан отправился за помощью в пограничную крепость и по дороге встретил 
полковника с его солдатами.
В его отряде оказались и доктора, которые тотчас же приступили к перевязке 
раненых. Среди убитых оказался Джеми.
Могавки, столпившись в углу, сами накладывали себе перевязки.
Принесли фонари, и тут оказалось, что с появлением солдат большинство 
осаждавших бежало до расстановки часовых. Опасность миновала, но Бекман и 
Роберт отдали из предосторожности еще несколько приказаний относительно охраны 
дома и направились в комнату матери. Роберт рассказал Бекману о смерти капитана 
Вилугби. Подойдя к комнате мистрис Вилугби, Роберт невольно вскрикнул: дверь 
оказалась приотворенной, и обильные следы крови виднелись на полу. Он наткнулся 
на мертвого индейца, распростертого среди лужи крови, а на нем лежал еще другой 
раненый краснокожий; кровь била ключом из нескольких ран, которыми он был 
покрыт.
Роберт замахнулся на него прикладом, но тотчас же опустил ружье: раненый был 
Ник.
В углу лежала мистрис Вилугби. Она была убита пулей из окна. Мертвая Белла 
прижимала к груди ребенка, но малютка, по счастью, был жив.
Тускарора заметил, как несколько дикарей побежали в комнату мистрис Вилугби и 
скользнул за ними. Он знал, чего те ищут, и бросился спасать скальпы белых 
женщин. Погасив огонь, он в темноте работал своим ножом направо и налево. 
Индейцы бежали, оставив раненого Ника одного.
— Их не скальпировали! — с торжеством сказал Ник, указывая Роберту на дорогих 
ему покойниц.
Отчаянию обоих молодых людей не было границ. Ник долго с сожалением смотрел на 
Бекмана, рыдавшего над трупом жены.
Но его отвлек Роберт.
— Где Мод? — с тревогой спросил он.
Ник, несмотря на свои раны, указал на кладовую. Ее открыли, и Мод, рыдая, 
бросилась на шею к майору.



Глава XXX

Дня через два после ночной битвы Роберт и Мод похоронили мать и сестру.
Как это было ни тяжело, но необходимо было покинуть место, где колонисты 
провели столько счастливых дней. И Роберт с Мод начали приготовляться к отъезду.
 Бекман узнал, что между молодыми людьми давно уже существует взаимная 
склонность, и советовал немедленно же обвенчаться.
— Ты мой пленник на честное слово, Роберт, — говорил полковник Бекман. — Если 
ты теперь обвенчаешься в Альбани, на тебя не посмотрят, как на шпиона 
королевских войск: все поймут, что ты приходил сюда как жених.
Мод поняла всю важность этого довода и дала согласие на немедленную свадьбу, 
несмотря на грустные события последних дней.
Через несколько дней все уехали в Альбани.
Бекман вскоре выхлопотал, чтобы Роберта обменяли на пленных американцев, а 
Джойса принял в свой полк. Из него вышел бравый воин. Он скоро получил чин 
сержант-майора, затем был сделан поручиком и, наконец, адъютантом. В 
американской войне за независимость это был один из лучших офицеров 
национального ополчения.
Счастлива была судьба Блоджета. Он служил в федеральной армии вместе с Джойсом 
и своим умом и храбростью быстро выдвинулся вперед.
В Бекмане памятная ночь нападения на «хижину» навсегда оставила неизгладимый 
след: улыбка с тех пор никогда не появлялась на его лице, и только смерть на 
поле битвы, которая застигла его незадолго до заключения мира между воюющими 
сторонами, прекратила его душевные страдания.
В 1783 г. была признана независимость тринадцати американских штатов. Фермы 
поселенцев опять ожили для мирного труда, и страна вернулась на путь 
культурного развития.
Через несколько лет, в 1795 г., Роберт Вилугби и Мод посетили «Бобровый пруд».
Время пролетело над «хижиной на холме», как будто не затронув ее. Дом, как 
прежде, имел суровый вид, и все в нем осталось без перемены.
Тропинки всюду заросли травою. Еще давно вместе с Джеми Алленом Мод посадила 
кусты сирени, и теперь они пышно разрослись.
Вилугби подошли к этим кустам, и вдруг Роберт вздрогнул: за ними послышались 
чьи-то голоса. Роберт хотел уже сказать, чтобы их оставили одних, но Мод его 
остановила.
— Подожди, Роберт, — сказала она, — мне, по-видимому, знаком этот голос; я как 
будто когда-то давно слышала его.
— Право, Ник, ты только и годишься на то, чтобы снимать скальпы, — говорил