ослышались крики:
   - Тревога! Тревога! Англичане!..
   Молокососы вынуждены были стремительно покинуть ферму,  не  имея  никакой
возможности предать земле тела невинных жертв.
   Они присоединились к отряду, вскочили на коней и отступили перед огромной
массой неприятельских войск, темными линиями застилавших горизонт.

ГЛАВА 9
   Предчувствие. - Переход через Вааль. - Отступление.  -  Во  имя  спасения
армии генерала Бота. - Фермопилы. - Поль и  Патрик.  -  Стоять  насмерть!  -
Гибель Молокососов. - Последние пули и последние Молокососы. - Капитан Жюно.
- Выживут ли они?

   Незачем  приписывать  чуду  неожиданное,  хотя  и  запоздалое   появление
Молокососов на ферме Блесбукфонтейн.
   Отважные юнцы производили в этих  местах  точно  такую  же  разведку  для
маленькой армии генерала  Бота,  какую  совершали  уланы  на  пути  движения
старого маршала.
   Встреча обоих отрядов была вполне закономерна.
   С военной точки зрения, разведка буров удалась на славу:  они  уничтожили
эскадрон улан и обнаружили приближение английской армии.
   Теперь, вовремя предупрежденный об опасности, генерал Бота  сумеет  найти
выход из положения и принять срочные и необходимые меры.
   Удалась разведка и с личной точки зрения ее  участников.  Майор  Колвилл,
ненавистный командир улан, убит, а Давид Поттер отомщен.  Казалось  бы,  сын
казненного  бура  должен  был  испытывать   жгучую   радость   от   сознания
удовлетворенной наконец мести. А между тем его терзала какая-то неизъяснимая
печаль.
   Молокососы мчались карьером к Ваалю. Поль, опустив голову на грудь, молча
скакал между Фанфаном и Сорви-головой.
   Фанфан, находивший, что  все  идет  отлично,  с  беспечностью  парижанина
насвистывал марш Молокососов.
   Сорви-голова, часто оборачиваясь, обозревал весь горизонт. На его  глазах
отряды английской армии все более растекались по степи.
   - Честное слово! Дело, кажется, предстоит горячее, - пробормотал он.
   Поль, по-прежнему погруженный в молчание, казался ко всему равнодушным.
   - Что с тобой, Поль? - обратился к юному буру
   Жан, удивленный его состоянием. - Проснись, старина! Скоро бой.

   Мальчик вздрогнул и окинул друга  необычным  для  него  взглядом,  полным
грусти и нежности.
   - Да, скоро бой, - ответил он. - Последний бой.
   - Да ты что, в своем уме? - возмутился Сорви-голова.
   - Да, последний,-мрачно повторил Поль. - По крайней мере, для меня.
   - Это еще что за бред?! - воскликнул Сорвиголова.
   - Скажи лучше - предчувствие, - возразил Поль. - Где-то глубоко-глубоко в
душе я чувствую: близок мой конец. Не дышать уж мне воздухом вельдта дорогой
моей родины, каждую пядь которой мы защищаем, не скакать  на  коне  рядом  с
тобой, мой дорогой француз, любимый  мой  побратим...  Никогда  не  увижу  я
больше родных, и не придется мне радоваться победе нашего народа...
   - Полно, Поль, милый, дорогой мой мальчик! Не говори так, умоляю тебя, ты
надрываешь мне сердце! - прервал его Сорви-голова. - В конце концов, все это
вздор. Разве можно верить в предчувствия!
   - И все же я знаю: меня убьют, - уныло ответил мальчик. -  Пока  был  жив
хоть один из убийц моего отца, я никогда и не думал об этом.  А  теперь  все
кончено, повторяю тебе.
   - Нет, нет и нет! Говорю тебе - нет! - воскликнул Сорви-голова.
   - Да я и не боюсь смерти, я уж давно привык глядеть ей в глаза.  И  жизнь
мне жаль только потому, что после моей смерти священное  дело  независимости
недосчитается одного ружья, - сказал Поль и с наивной гордостью добавил: - И
неплохого ружья...
   - ...которое к тому же разнесет вдребезги еще не один английский череп, -
попытался Фанфан внести веселую  нотку  в  этот  разговор,  принявший  столь
мрачное направление. - А потом, право, не  такая  уж  ты,  брат,  развалина,
чтобы помышлять о вечном покое.
   Однако шутка парижанина не имела никакого успеха и прозвучала  вхолостую,
как подмоченная петарда.
   Ничего не ответив, Поль посмотрел на  него  с  таким  грустным  и  мягким
выражением своих больших, красивых глаз, что у Фанфана ёкнуло сердце.
   А  эскадрон  тем  временем  все  скакал  на  север.  Молокососы   спешили
предупредить генерала. Вдали там и сям виднелись одинокие всадники. Это были
конные патрули генерала Бота.
   Приметив эскадрон  Молокососов,  они  сомкнулись  и  помчались  известить
сгоравшего от нетерпения генерала о возвращении его разведчиков.
   Положение буров становилось день ото  дня  серьезнее.  Они  еще  не  были
побеждены в буквальном смысле этого слова -  бурское  оружие  еще  не  знало
поражения в открытом бою, но храбрые защитники независимости вынуждены  были
все время отступать под натиском превосходящих сил противника.  А  результат
получался тот же, что и при поражении в бою: буры теряли свою территорию.
   Жестокая печаль терзала сердце генерала при  одной  лишь  мысли,  что  он
вынужден будет оставить врагу Оранжевую республику  и  позволить  англичанам
вторгнуться в братскую республику Трансвааль. Как хотелось бы  ему  избежать
отступле