этим   мгновенным
исчезновением противника.  Они  заподозрили  военную  хитрость  и  несколько
сбавили аллюр. В довершение всего, уланы,  как  нередко  бывает  в  подобных
случаях, сбились с курса и утратили чувство расстояния
   Именно на это и рассчитывал Сорви-голова, превратившийся за время войны в
превосходного командира партизан.
   Он отлично знал,  что  по  ровной  степи  почти  невозможно  скакать,  не
сбившись с прямой линии,  когда  не  имеешь  перед  глазами  ориентира,  что
невидимая цель всегда кажется дальше, чем она есть в действительности.
   Англичане скоро испытали это на своей шкуре.
   Сами того не замечая, они отклонились вправо и объехали  ямы,  в  которых
засели буры.
   Приподняв головы. Молокососы навели ружья прямо им в спины и  по  команде
"огонь" дружно выстрелили.
   - Беглый огонь! - крикнул Сорви-голова, выскочив из ямы, как чертенок  из
шкатулки с секретом.
   Раздался новый залп, а за ним третий и четвертый...
   Уланский отряд таял на глазах.
   Люди падали, лошади опрокидывались, раненые вопили от ужаса и  боли.  Они
цеплялись за изувеченных животных и снова валились,  скошенные  не  знавшими
пощады стрелками.
   В две минуты взвод был полностью уничтожен.
   - Больше нет? Жаль! - воскликнул Сорви-голова, жажда мести  которого  все
еще не была утолена.
   - Другие попадутся, - ответил Поль, перезаряжая свой маузер.
   Он не думал, вероятно, что его слова так скоро подтвердятся.
   Справа, на расстоянии метров восьмисот, вынырнул откуда-то  второй  отряд
улан.
   - Вот здорово! - радостно воскликнул Фанфан.
   - Ты думаешь? - заметил чем-то внезапно озабоченный Сорви-голова.
   - А почему бы и нет? Переколотим и этих! Они для того и созданы, чтобы их
колотить.
   Но лицо юного командира все  больше  мрачнело:  он  заметил  показавшийся
слева третий отряд, еще более многочисленный, чем  оба  первых.  Этот  отряд
насчитывал не менее тридцати человек. Было бы чистейшим  безумием  атаковать
улан. Сорви-голова с явным сожалением отдал приказ отступать.
   Свободным теперь оставался только путь на север.
   - На север! - вполголоса скомандовал Сорви-голова. - Генерал Бота  стоит,
вероятно, под Винбургом.  Мы  встретим  его  где-нибудь  на  железнодорожной
линии.
   Но не успели Молокососы повернуться, как навстречу им показался четвертый
отряд.
   Опять уланы! Везде и всюду эти уланы!
   - Гром и молния! Мы окружены! - воскликнул Сорви-голова.
   - По-видимому, так, - своим обычным, спокойным тоном подтвердил Папаша.
   С первого  же  взгляда  было  ясно,  что  обстановка  создалась  если  не
безнадежная, то, во всяком случае, опасная.
   Англичан было почти в десять раз больше.  Пытаться  прорвать  это  кольцо
ощетинившихся пик - значило бы безрассудно жертвовать собой. Несмотря на всю
отчаянную храбрость Молокососов, их продырявили бы, как куропаток.
   Пустой затеей оказалась бы и стрельба на таком расстоянии по мчавшимся во
весь опор уланам. К тому же запасы патронов близились к концу.
   А  бушевавший  на  ферме  пожар  отрезал  Молокососам  даже   возможность
отступления.
   Между тем отряды улан, несясь галопом, все теснее смыкали  кольцо  вокруг
того  места,  где  неподвижно  лежали  Молокососы,  молча   и   с   тревогой
посматривавшие на своего командира.
   Буры  уже  различали  поблескивание  пик,  к  ним  отчетливо   доносились
воинственные возгласы кавалеристов, рассчитывавших на легкую победу.
   И действительно, гибель молодых людей казалась неизбежной.
   Еще несколько минут - и все будет кончено: Сорвиголова и Молокососы будут
взяты в плен  и  перебиты.  Колвилл  восторжествует,  а  дело  независимости
потеряет своих самых бесстрашных защитников.

ГЛАВА 5
   Возвращение на пылающую ферму. - Среди  пламени.-Опять  динамит  -  Новый
пролом. - Карьером! - Прощальный залп -  Спасены!  -  Бурскии  картофель.  -
Замысел напитана Сорви-голова. - Трогательное прощанье. - Переодевание.

   Оставался  единственный  выход.  Единственный,  страшный,  отчаянный   Но
Сорви-голова, со свойственной ему решительностью, не колебался. Он сорвал  с
себя уланский доломан, накинул его на голову своего пони, плотно  закрыв  им
глаза и ноздри животного, а рукава обвязал вокруг шеи лошади.
   - Сделайте то же! - приказал Жан своим удивленным товарищам.
   Те ничего не понимали, но, не колеблясь, повиновались.
   - За мной! - послышался короткий приказ командира.
   И, пришпорив лошадку, Сорви-голова  бешеным  галопом  понесся  к  пролому
фермы.
   Отважные Молокососы мчались за ним. Они помчались бы за ним даже в ад.
   Но и усадьба фермы, куда они влетели во весь опор, исчезнув в вихре  дыма
и пламени, была не лучше ада. На  каждом  шагу  им  угрожал  дождь  пылающих
головешек. Их лизали языки огня, едкий и удушливый дым стеснял дыхание.
   Испуганные кони фыркали, пятились и билис