рви-голова! Может быть, это  один  из  тех,  кто  убил
моего отца! - воскликнул Поль Поттер.
   Послышался второй выстрел.
   То Фанфан, увидев,  что  Сорви-голова  стреляет,  решил  последовать  его
примеру, без малейшего, впрочем, успеха.
   - Эх! Чистый проигрыш, - проворчал раздосадованный мальчик.
   Три кавалериста, скакавшие за лейтенантом,  остановились,  чтобы  оказать
ему помощь. Образовалась маленькая группа.
   Бах!..
   Фью-ю-ю-ю-ю... -запела, разрывая воздух, пуля.
   То снова выстрелил Сорви-голова.
   В группе англичан поднялась на дыбы лошадь и,  пройдя  на  задних  ногах,
подобно геральдическим коням, несколько шагов, грохнулась, подмяв  под  себя
всадника.
   - И второй!-с дикой радостью завопил маленький бур.
   Бах!.. Это опять так же азартно выстрелил Фанфан- и опять так же  успешно
промахнулся.
   - Ты cтреляешь, как сапожник, Фанфан! - крикнул взбешенный  Сорви-голова.
- Передай свое ружье Полю.
   - Давай, давай! - обрадовался сын казненного. - Посмотришь, как я стреляю
   С аккуратностью старого солдата мальчик щелкнул затвором, вложил патрон в
казенную часть, спокойно навёл ружье на одного из двух  оставшихся  в  живых
улан маленького английского авангарда и выстрелил в  тот  самый  миг,  когда
уланы возобновили преследование.
   - Ух, здорово! -  воскликнул  Фанфан,  радуясь  успеху  маленького  бура,
снявшего всадника с коня.
   - Ну, Поль! Четвертый - на нас двоих! - крикнул  Сорви-голова  -  Тебе  -
человек, мне - конь.  И  два  выстрела  слились  в  один.  Всадник  и  конь,
пораженные на полном скаку двумя не  знавшими  промаха  стрелками,  упали  и
скрылись в траве.
   - Да, ты будешь отомщен, и хорошо отомщен, бедный мой отец! -  воскликнул
побледневший от гнева мальчик.
   Эта  страшная  расправа,  такая  долгая   в   рассказе,   совершилась   в
каких-нибудь полминуты.
   Пора было, однако, удирать.  Все  кавалеристы  примчались  к  месту,  где
погибли их товарищи. Отряд перестроился.
   Уже садясь на пони, Сорви-голова заметил, что все  англичане,  у  которых
было огнестрельное оружие, целятся в них.
   Он едва успел пронзительно свистнуть и крикнуть:
   - Ложись!
   Прекрасно   выдрессированные   животные,   услышав    знакомый    сигнал,
распластались на земле одновременно со своими хозяевами.
   Над беглецами просвистал град пуль.
   Фанфан болезненно вскрикнул.
   - Только без глупостей! - воскликнул Сорви-голова, но  голос  его  звучал
тревожно.
   - Угостили...--ответил Фанфан.-Нечего сказать, угостили!
   - Гром и молния!.. Бедный Фанфан! - воскликнул Сорви-голова. - Покажи!
   - В левую ходулю угодили,-пытался  отшутиться  Фанфан.-Погоди..  Поломки,
кажется, нет-только  голень  продырявили,  и  все.  Кровоточит,  правда,  но
ничего, не очень больно. Обмотаю ее платком и стану таким же петухом, как  и
раньше.
   - Дай перевяжу.
   - Не стоит. Потом как-нибудь... Сейчас  дела  куда  поважнее.  Становится
жарко.
   Действительно, становилось жарко.
   Англичане, взбешенные  сопротивлением  и  не  ожидавшие  встретить  таких
опасных противников в каких-то мальчишках, которых они думали  взять  голыми
руками, переменили тактику и приступили к новому маневру.
   Их двадцать четыре человека. Семеро поскакали направо, семеро  -  налево,
описывая полукруг, чтобы отрезать отступление  беглецам.  Десять  остальных,
оставшись на месте,  рассредоточились  и  стали  поддерживать  огонь  в  том
направлении, где прижались к земле юные партизаны.
   - Теперь уж не до смеха, -  сказал  Сорви-голова.  Приподняв  голову,  он
осматривал местность. - Они хотят взять нас в клещи обходным  движением.  Но
посмотрим!.. Придегся отступать. Ты сможешь, Фанфан?
   - Каждый может все, чего захочет, хозяин. Будь покоен! Уж я-то не повисну
колодой на ваших ногах.
   - Нам грозит смертельная опасность, - предупредил Сорви-голова.
   - Вся наша жизнь смертельная опасность, - ответил молодой парижанин. - Не
разбив яиц, и яичницы не приготовишь. Если бы я  дрожал  за  свою  шкуру,  я
остался бы у себя на родине, на улице Гренета.*
   Пока Фанфан  философствовал,  Сорви-голова  не  терял  даром  времени  Он
установил по компасу, что в полулье направо от них находится хорошо знакомый
большой лес, затем связал узлом стремена пони, предварительно  перекинув  их
на седла. Все это он проделал так, чтобы англичане ничего не заметили. А  те
продолжали лениво постреливать, решив, по-видимому, не  предпринимать  более
энергичных действий, пока их товарищи не  завершат  окружения.  Сорви-голова
между  тем  перекинул  через  плечо  свой  мушкетон  и,  приказав  товарищам
следовать за ним, с удивительной быстротой пополз среди высоких трав.
   Поль  и  Фанфан,  видно,  тоже  знакомые   с   этим   приемом   индейцев,
повиновались, и вскоре все трое исчезли в гигантской растительности вельдта.
Их пони, распростертые на земле и скрытые густой травой, остались на месте.
   Англи