же улеглись по своим кроватям, а сами 
все искоса поглядывают на нас. Их страшно удивило, почему у нас такая тишина – 
а ведь никто не 
спит!
– Знаете что, – не поворачивая головы, внушительно произнес Гринберг, который 
так и не придумал первую строчку. – Теперь вы сочиняйте, а мы 
побегаем!
Но отдохнуть нам не пришлось. Звонко пропел горн, и мы бодро зашагали на 
линейку.

Люблю вечерние линейки. Все так торжественно: «Равнение!…», «Смирно!», «Будь 
готов!» и могучее «Всегда готов!» И какое-то непонятное праздничное настроение. 
И спать не хочется, ну совсем не 
хочется!
Все прошло как полагается, Вениамин пожелал нам спокойной ночи, и мы всем 
отрядом вместе с ним собрались у пионерской комнаты. Наш баянист растянул мехи, 
и мы долго пели песни. Замечательные 
песни!
		Наш паровоз, вперед 
лети!		В коммуне остановка.
		Иного нет у нас пути 
-		В руках у нас винтовка.

Не знаю, как у вас, а у меня исегда немножко щемит сердце, когда звонко 
поют:
		И много есть средь нас ребят,
		Кто шел с отцами вместе,
		Кто подавал патрон, снаряд,
		Горя единой местью.

Нет, такую песню мы никогда не сочиним! Это все поняли. И о пиратском марше 
больше никто не заикался.




Глава 2. С гигиеническим 
приветом!




Ох, до чего я уважаю собрания! На них всегда весело, если вовремя отключиться 
от выступающих. И вообще, чувствуешь себя как в разведке. Напряженно следишь за 
взрослыми, затаишься – и как дернешь какую-нибудь девчонку за косу… Она как 
взвизгнет. Все на нее уставятся. А она как трахнет своего соседа по макушке – 
ой-ой-ой! А ты сидишь незамеченный, словно это не твоих рук дело.

Приятно еще сидеть на собраниях, особенно если у тебя есть в запасе толстая 
книга с картинками. Конечно, тебе сделают замечание на первый раз и… отберут 
книгу, хотя второго раза еще не было.

И это наше очередное собрание тоже могло быть не хуже прежних, школьных, но 
Вениамин все испортил. Он все говорил, говорил про культуру поведения. Все наши 
проделки припомнил, даже недельной давности. А потом как захохочет: про 
пиратскую свинью 
вспомнил!
И мы тоже начали смеяться, толкаться, подпрыгивать, хотя и без особого интереса.
 Да и какой тут интерес, если тебе этого не 
запрещают?!
– И все-таки в той неумной шутке, – оказал Вениамин, – было рациональное зерно. 
Надо быть чистоплотным. Всегда и везде. Читали 
«Мойдодыра»?
«Мойдодыра» мы, коне