орных и дерзких воспитанников.

Много их перевидала Шкида.




* * 
*


Однажды в плохо окрашенную дверь Шкиды вошел человек в котелке. Он был 
маленький, щуплый. Птичье личико его заросло бурой бородкой. Во всей фигуре 
новопришедшего было что-то пришибленное, робкое. Он вздрагивал от малейшего 
шороха, и тогда маленькие водянистые глаза на птичьем личике испуганно 
расширялись, а веки, помимо воли, опускались и закрывали их, словно в ожидании 
удара. Одет человек был очень бедно. Грязно-темное драповое пальто, давно 
просившееся на покой, мешком сидело на худеньких плечах, бумажные неглаженные 
брюки свисали из-под пальто и прикрывали порыжевшие сапоги солдатского образца. 
Это был новый воспитатель, уже зачисленный в штат, и теперь он пришел 
посмотреть и познакомиться с детьми, среди которых должен был работать. 
Скитаясь по комнатам безмолвной тенью, маленький человек зашел в спальню.

В спальне топилась печка, и возле нее грелись Японец, Горбушка и Янкель.

Маленький человек осмотрел ряды кроватей, и, хотя было ясно видно, что это 
спальня, он 
спросил:
– Это что, 
спальня?
Ребята изумленно переглянулись, потом Япошка скорчил подобострастную мину и 
приторно 
ответил:
– Да, это – спальня.

Человек тихо кашлянул.

– Так. Так. Гм… Это вы печку 
топите?
– Да, это мы печку топим. Дровами, – уже язвительно ответил Японец, но человек 
не обратил внимания.

– Гм… И вы здесь 
спите?
– Да, и мы здесь спим.

Человек минуту походил по комнате, потом подошел к стене и пощупал портрет 
Ленина.

– Это что же – сами рисовали? – снова спросил он.

В воздухе запахло комедией. Янкель подмигнул ребятам и 
ответил:
– Да, это тоже сами рисовали.

– А кто же 
рисовал?
– А я рисовал. – Янкель с серьезным видом подошел к воспитателю и молча 
уставился в него, ожидая вопросов.

Маленький человек оглядел комнату еще раз и остановил взгляд на кроватях.

– Это – ваши 
кровати?
– Да, наши кровати.

– Вы спите на 
них?
– Мы спим на них.

Потом Янкель с невинным видом 
добавил:
– Между прочим, они деревянные.

– Кто? – не понял воспитатель.

– Да кровати наши.

– Ах, они деревянные! Так, так, – бормотал человек, не зная, что сказать, а 
Янкель уже зарвался и с тем же невинным видом 
продолжал:
– Да, они деревянные. И на четырех ножках. И покрыты одеялами. И стоят на полу. 
И пол тоже деревянный.

– Да, пол деревянный, – машинально поддакнул халдей.

Японец хихикнул. Шутка показалась забавной, и он, подражая Викниксору, 
непомерно растягивая слова, с серьезной важностью проговорил, обращаясь к 
воспитателю:
– Обратите внимание. Это – печка.

Халдей уже нервничал, но шутка продолжалась.