они побросали все бусы на землю и убежали. Тогда он стал оставлять топоры и 
гвозди в тех местах, где часто бывали австралийцы. Но те и не притрагивались к 
этим драгоценностям.

Запасшись пресной водой, «Усердие» снялось с якоря и направилось вдоль берега к 
северу.

Это было скучное плавание. Австралия очень однообразна. Ровная гряда невысоких 
гор скрывала горизонт. Горы эти напоминали Куку горы Южного Уэлса в Англии, и 
он назвал весь этот край Новым Южным Уэлсом. Кук старательно составлял 
подробную карту австралийских берегов и заносил на нее каждый мыс, каждый залив,
 каждый прибрежный островок.

25 мая они прошли тропик Козерога и вступили из умеренного пояса в тропический. 
Несколько дней спустя Бэнкс, гуляя по берегу, увидел странное большое животное, 
у которого на животе был кожаный мешок. Это был кенгуру, до тех пор никогда еще 
не виданный европейцами. В кожаных мешках на животе кенгуру носят своих 
детенышей.

Плавание вдоль австралийских берегов было довольно утомительно, но пока вполне 
благополучно. Никто из моряков и не подозревал, какая их всех подстерегает 
опасность.



На краю гибели

— Сто двадцать! Сто восемнадцать! Сто двадцать три! — кричал матрос, измерявший 
лотом глубину.

Вот уже шесть часов «Усердие» шло среди отмелей и подводных скал и никак не 
могло из них выбраться. Экипаж измучился от ежеминутной перемены курса, от 
постоянной борьбы с ветром, который то и дело нес корабль на клокочущие буруны.

Но в десять часов вечера лот перестал доставать до дна, и все вздохнули 
свободнее. Кук отдал распоряжение идти в открытое море и спустился к себе в 
каюту.

Через полчаса матрос, все еще продолжавший безуспешно отыскивать лотом дно, 
вскрикнул от ужаса.

— Сто семь футов! — объявил он.

И, раньше чем ему удалось снова закинуть лот, раздался пронзительный скрип, 
потом треск ломающегося дерева, и «Усердие» остановилось. Паруса в последнем 
усилии надулись гигантскими пузырями и склонили судно набок. Правый борт почти 
касался воды.

Через полминуты Кук уже стоял на покатой палубе.

— Все паруса долой! — приказал он.

Паруса убрали, но судно не выпрямилось. Оно застряло в расщелине подводного 
рифа. Камни впились в его деревянные бока, и нелегко было вырваться из этой 
клешни.

К Куку подошел доктор Монкгауз.

— Подождите прилива, сэр, — сказал он. — Прилив подымет и освободит нас.

— Сейчас самая высшая точка прилива! — крикнул Кук. — Дальше может быть только 
отлив.

Монкгауз понял, что попал впросак. Но Кук сразу забыл опрометчивого доктора. 
«Надо облегчить корабль во что бы то ни стало», — думал он.

И приказал:

— Пушки за борт!

Девять пушек кинули в море. Брызги взлетели до верхушек мачт. Но «Усердие» даже 
не шелохнулось.

— Выливайте пресную воду! — крикнул капитан.

Бочки были выволочены на палубу, и с таким трудом добытая питьевая вода 
полилась в море. Но уже начался отлив, исчезла всякая надежда освободиться до 
дневного прилива.

Весь ужас своего положения мореплаватели поняли только утром, когда рассвело. С