али и гасли разноцветные 
вывески. Из раскрытых окон доносилась музыка. Там за накрытыми столами 
собрались жители Аль-Джебры, чтобы отметить свой праздник.




Нам вдруг стало не по себе. Почему-то захотелось домой. Но тут совсем близко 
раздался голос из репродуктора: «Внимание! Внимание! Через пять минут в 
Павильоне невероятных задач начнется праздничное состязание. Председателем жюри 
единогласно избран всемирно известный барон Мюнхгаузен. Желающих принять 
участие просят 
поторопиться!»
Ты, уж наверное, догадался: мы снова очутились рядом с Парком Науки и Отдыха. 
Можно подумать, ноги несли нас туда 
сами!
Вот и Павильон невероятных задач. С трудом отыскали свободные места. На эстраду 
вышли судьи. Мюнхгаузена встретили громкими аплодисментами. Кстати, роль его 
исполняла буква Ка. Барон учтиво раскланялся и 
начал:
– Уважаемая публика! Разрешите мне объяснить правила предстоящего состязания. 
Каждый участник должен придумать задачу. На первый взгляд она должна быть очень 
простой – такой простой, чтобы всем показалось, что решить ее легче легкого. 
Это – первое условие. Второе… О, второе условие – невероятность решения! 
Разумеется, я не говорю о решении на бумаге. Наоборот, задача должна быть 
решена в числах, но практически она должна быть невыполнима.

Итак, повторяю: условие состязания – простота и невероятность. Я мог бы для 
примера рассказать вам что-нибудь из своей практики. Но, к сожалению, все 
истории, которые со мной случались, были не только просты, но и вполне вероятны.
 Почему высмеетесь? Все знают, что барон Мюнхгаузен самый правдивый человек на 
свете. Разве не правда, что я верхом на пушечном ядре влетел в неприятельский 
город? Разве не правда, что я нанизал на бечевку целую стаю живых уток и вместе 
с ними взлетел в воздух? Таких правдоподобных историй у меня сколько угодно. 
Ваше же дело – придумать задачу, не выполнимую на практике. Не подумайте только,
 что она должна быть бессмысленной. За бессмысленные задачи участники платят 
штраф и вызывают из состязания. Ну что ж, начнем? Попрошу желающих. На сцену 
поднялись пухлая Шестерка и латинская буква Эн. Барон Мюнхгаузен предложил им 
тянуть жребий. Первой получила слово Шестерка. Вот что она 
рассказала:
– В давние времена, на Востоке, жил могущественный и грозный шах. Он был 
несметно богат. Все трепетали перед ним. Приближенные не только исполняли, но и 
предупреждали любое его желание. Сначала это нравилось шаху. Но настал день, 
когда все ему наскучило. Не радовали его больше ни наряды, ни яства, 
привезенные со всех концов 
света…
День ото дня становился он все угрюмее. Напрасно поэты слагали в его честь 
стихи. Напрасно пели для него самые искусные певцы, танцевали самые 
прославленные красавицы. Ничто не могло развлечь скучающего владыку. Целыми 
часами сидел он в своих роскошных покоях, бессмысленно глядя в одну точку. 
Дошло до того, что он заболел.

Врачи сменялись у его ложа чародеями и предсказателями. Но все их старания ни к 
чему не приводили. От шаха осталась одна тень. И все поняли,