прислушивался.

Но всякий раз ветер доносил до него только шум леса. Как ни настораживал Рюг 
свои большие уши, он не слышал шагов охотников.

День близился к концу, и никто уже не надеялся увидеть сегодня охотников. 
Постепенно всеми овладело тупое, мрачное отчаяние.

Чтобы как-нибудь подбодрить наголодавшихся обитателей пещеры, Старейший 
приказал всем идти в лес, на вершину холма, и, пока еще не наступила ночь, 
поискать какой-нибудь пищи.

Быть может, вместе со старшими дети скорее найдут в этом уже не раз обысканном 
лесу что-нибудь съедобное – натеки древесного клея, зимних личинок, плоды или 
семена растений.

Все безропотно повиновались приказу Старейшего; казалось, у многих пробудилась 
надежда.

Женщины взяли оружие, дети захватили палки, и все ушли.

Один Крек остался у костра, гордый оказанным ему доверием. Он должен был до 
самого вечера поддерживать огонь на очаге и поджидать возвращения маленького 
Ожо.




ГЛАВА IV Долг и 
голод

Крек довольно долго сидел на корточках перед очагом, усердно поддерживая огонь 
и занимаясь ловлей отвратительных насекомых, бегавших по его телу. Внезапно у 
входа в пещеру, усыпанного мелкими камнями и ракушками, послышались легкие и 
быстрые шаги.

Крек повернул голову и увидел запыхавшегося Ожо. Глаза Ожо сияли от радости: он 
тащил за хвост какое-то животное вроде большой черноватой крысы.

Это была пеструшка, предок тех самых пеструшек, которые и теперь еще населяют 
равнины Сибири.

– Посмотри, это я ее убил, – кричал Ожо, – я один! Крек, я буду 
охотником!
Он бросил эверька к ногам брата и, не замечая, что, кроме Крека, в пещере 
никого не было, громко 
закричал:
– Скорей, скорей! Идите за мной! Сейчас же! Их еще много там, наверху. Мне 
одному их не догнать, но если мы пойдем все вместе, мы их переловим и поедим 
вволю сегодня вечером. Ну, 
живо!
– Не кричи так громко. Разве ты не видишь – все ушли в лес, – остановил его 
Крек. – Остался только один я. Что, ты ослеп, что 
ли?
Ожо оглянулся – брат говорил правду. Ожо растерялся. На пути домой он так ясно 
представлял себе, как все обрадуются его добыче. «Даже Старейший,

– думал он, – похвалит меня». И вдруг – в пещере один Крек, да и тот чуть ли не 
смеется над ним.

Но надо было спешить, иначе великолепная добыча могла ускользнуть от них. И Ожо 
принялся торопить брата. Стоило только подняться к опушке дубового леса, чтобы 
убить много пеструшек. Крек встрепенулся и вскочил на ноги.

– Живей! – крикнул он. – В 
дорогу!
Принести в пещеру много пищи да еще в такой голодный день! Крек схватил тяжелую 
палку и бросился вслед за братом.

Но вдруг он вспомнил об огне и остановился в нерешительности.

– Иди же, – торопил Ожо с порога пещеры. – Иди, а то поздно будет. Я видел 
маленькую стаю у Трех Мертвых Сосен. Мы еще захватим их там, если поторопимся. 
Ведь я прибежал сюда бегом.

– А огонь, Ожо? – воскликнул Крек. – Смотри, он только что весело потрескивал, 
а теперь уже потухает. Ведь его все время нужно кормить.

– Ну, так дай ему поесть, – ответил мальчик. – Дай ему побольше еды. Мы не 
долго будем охотиться. Он не успеет всего пожрать, как мы уже вернемся.

– Ты думаешь, 
Ожо?
– Ну конечно. Мы дойдем до прогалины у Трех Мертв