торжественно похоронили далеко от озера, в спокойной, 
поросшей лесом горной долине. На похоронах кроме Крека с братьями 
присутствовали все вожди племени и отряд воинов. Над могилой набросали большую 
груду камней. Затем все отправились в обратный путь к уютным хижинам на озеро.

Крек и его братья шли молча, лишь изредка оглядываясь на исчезающие в тумане 
леса и холмы, те леса, среди которых покоился Старейший. Но остальные воины 
возвращались веселые, оживленно беседуя о своих делах. В те времена людям 
жилось слишком трудно, и они не могли долго грустить или радоваться.

Так и теперь: едва похоронив Старейшего, они уже ни о чем другом не думали, как 
о возвращении в родные хижины и о будущих охотах.

К ночи отряд вышел из лесу на открытую равнину. В эту минуту передовые 
воины-разведчики остановились.

Они увидели юношу и двух молоденьких женщин, сидевших на корточках на земле. 
Рядом с ними лежал какой-то человек, много старше их, который, казалось, только 
что умер или умирал. Трое незнакомцев изнемогали от усталости и перенесенных в 
пути лишений.

В нескольких шагах от старика в луже крови валялся труп медведя.

Разведчики криком предупредили шедших сзади. Воины вместе с вождем живо 
окружили несчастных.

Молодые женщины и юноша с трудом поднялись на ноги. Они взглядами и жестами 
умоляли пощадить их. Юноша обратился к вождю с речью. Но никто из озерных 
жителей не мог понять его слов. В эту минуту подоспел Крек. Едва слова 
незнакомца долетели до его слуха, как он вздрогнул и быстро оглянулся на 
братьев. На лицах Рюга и Геля отражалось такое же изумление и тревога.

Что же так взволновало 
братьев?
С тех пор как братья попали в озерный поселок, они быстро освоились с языком 
его обитателей и так привыкли к нему, что и между собой не говорили иначе как 
на озерном наречии. Но язык родной пещеры они не позабыли. Отдельные слова они 
еще помнили. И теперь они услышали их из уст незнакомца.

Юноша говорил на языке их родного 
племени!
В сумерках трудно было разглядеть лица и одежду этих несчастных. Но братья не 
сомневались, что перед ними беглецы с берегов их родной реки.

Они поделились своей догадкой с вождем, и тот приказал им немедля расспросить 
злополучных путников.

Пока они беседовали, воины разложили костер и предложили чужеземцам воду и пищу.
 Путники, измученные жаждой, накинулись на воду, но от еды отказались.

Попытались также влить хоть несколько капель живительной влаги в сжатые губы 
старика, лежавшего на земле, но старик был мертв.

Крек стал расспрашивать несчастных, внимательно вглядываясь при свете костра в 
их худые, костлявые лица, покрытые грязью и царапинами.

Молодые женщины молчали, видимо совсем изнуренные, говорил только юноша.

– Мы пришли издалека. – Так начал он свой рассказ. – Наша родина там,

– и он указал рукой на темнеющий лес, – за этими горами и лесами. Там, в 
пещерах на берегу огромной реки, проживала наша семья. Нас было много, наши 
охотники были искусны, пещера была надежным приютом – мы не голодали и легко 
переносили суровые холода. Но вот две или три зимы тому назад поблизости 
поселилось чужое свирепое племя. Эти разбойники не только истребляли дичь в 
соседних лесах, но и нападали на наших охотников. Они устраивали засады возле 
нашей пещеры, похищали и убивали детей и женщин. Каждую ночь мы ждали нападения 
на пещеру. Мы не раз давали им суровый отпор. Но их было слишком много, и 
победить их мы не могли. Пришло время, когда почти все наши воины и охотники 
погибли в кровавой схватке с врагами. Оставшиеся в живых реши