о начала, на нас почти не обращали внимания. Они 
болтали между собой, вспоминали каких-то знакомых из Города – наверняка города 
торговцев, рассуждали, куда первым делом отправятся, когда вернутся домой. 
Взрослые из нашего города вели себя приветливее. Я все время ловил их 
удивленные взгляды, потому что черной повязки с глаз не снимал, но вопросов они 
не задавали. Вечером все ставили палатки, торговцы забирались в свою, охранники,
 кроме стороживших ночью – в свою. Взрослые из нашего города ставили несколько 
палаток, но обычно полночи просиживали в одной, потягивая крепкое вино из 
кожаного бурдюка, что выдавал им каждый вечер торговец. Разговоры их сводились 
к тому, что они прекрасно помнят, как владеть Крылом, цену себе знают и, 
заработав побольше денег, построят дом в самом солнечном месте, какое только 
найдут. О том, чтобы вернуться обратно, никто уже и не заикался. Мы с Лэном 
тоже устраивались со взрослыми и тихонько сидели в углу, слушая их рассуждения. 
К нам относились неплохо, вроде даже с уважением. Я не сразу понял, что 
взрослые по-своему расценили наш уход их города. Они решили, что мы не хотим 
воевать с Летящими и дожидаться возраста, когда можно уйти с торговцами в 
другой мир, а собираемся удрать прямо сейчас.

Котенка мы от них не прятали. Просто он притворялся обычным, неговорящим и 
нелетающим, а свет свой делал как можно слабее. Кошки в городе были, хотя и 
немного, и никто Котенка в волшебных свойствах не заподозрил.

Когда мы уходили от взрослых в свою палатку, то устраивали маленький военный 
совет. Но обсуждать было почти нечего. Куда идем – не знаем, от кого обороняем 
караван – тоже. Вся семья торговцев стала носить черные очки, и Настоящим 
взглядом на них не посмотришь. Я пробовал смотреть по-настоящему на охранников 
каравана, но ничего толком не увидел. Они были такими, какими и казались. Я 
раньше думал, что это очень хорошая черта быть простым и открытым, а теперь 
понял: когда у человека нет внутри никакой тайны, ни плохой, ни хорошей, то он 
делается как неживой.

Только на третий день что-то изменилось. Вначале засуетились охранники. Теперь 
двое шли далеко впереди, проверяя все подозрительные места на тропе, а еще трое 
внимательно следили за небом. Торговец подошел к взрослым нашего города, 
поговорил с ними, потом дал каждому по пять монет – больших кругляшей из 
прозрачного камня вроде хрусталя. Мужчины подоставали оружие и тоже рассеялись 
по каравану среди охранников.

Потом торговец подошел ко мне.

– Пора отрабатывать плату, – вместо приветствия сказал он.

– Плати, – пожал я плечами.

Торговец без споров выдал мне десять монет, поколебался, потом добавил еще две. 
Я спрятал их в карман на Крыле и 
спросил:
– А где можно их 
потратить?
– В нашем городе, – не удивляясь, сказал торговец. – Теперь готовы 
работать?
– Да.

– Сейчас мы войдем в заболоченную долину. Посреди нее – островок, на котором 
стоит