рестали ожидать атаки и расслабились, Крылатые 
набросились на них из засады.

– Почти никто не ушел, – с хмурой ненавистью сказал Шоки. – А потом, когда 
взошло солнце, оставшиеся окаменели прямо в воздухе.

Наверное, нам бы еще многое могли рассказать. Про каждую минуту боя и про то, 
как погиб каждый из ребят. Только я это все слушать не хотел. И Лэн, наверное, 
тоже.

– Мы полетим, – сказал я Шоки. – 
Ладно?
Шоки запнулся на полуслове и с сожалением 
спросил:
– Так скоро? У вас еще есть какие-то 
дела?
– Нет, – вмешался в разговор Лэн. – Но мы ужасно устали. Полетим домой, 
отдохнуть.

– Конечно, – кивнул Шоки. И, словно осененный неожиданной мыслью, 
спросил:
– А мне можно с вами? Надо сообщить в город, как дела.

Я пожал плечами. Почему бы и 
нет?
Шоки с видом человека, которому оказали огромную милость, подозвал к себе 
кого-то из Старших, смутно знакомого мне по единственному визиту в Клуб.

– Гнат, вы с Алком остаетесь руководить Крылатыми. Я лечу в город, а вы 
прочешете окрестности и развалины башни... А где 
Алк?
Гнат поморщился. Неохотно 
сказал:
– У него ранили Младшего. Они там, у обрыва.

Шоки, не говоря ни слова, зашагал к обрыву. Мы с Лэном двинулись следом.

Алка я узнал, он сидел вместе с Шоки за столиком в Клубе, когда я туда приходил.
 Наверное, они были друзьями.

При нашем появлении Алк поднял голову и беспомощно, неестественно улыбнулся. Он 
сидел на корточках, держа на коленях голову совсем еще маленького, лет 
одиннадцати, мальчишки. Крыло на груди Младшего было прорвано, и там пузырилась 
розовая пена. Меня стало поташнивать.

– Вот, – зачем-то сказал Алк. – Уже когда солнышко всходило. Старший Данька, ты 
не сможешь 
помочь?
Я лишь покачал головой. Не было во мне ни капли Настоящего света, я отдал его 
Лэну весь, без остатка. – А что делать? – Алк спросил это с такой надеждой, 
словно я был знаменитым врачом или могущественным магом... Впрочем, они так и 
думают.

– Верить и любить, – словами Солнечного котенка ответил я. – У нас нет ничего, 
кроме веры и любви, Алк. И не было никогда ничего другого.




8. Мы отправляемся в 
путь

Мне никогда не доводилось летать с настоящим Старшим. И теперь, когда мы втроем 
отправились в наш город, я увидел, как дается Шоки полет.

Нет, он летел довольно быстро, а иногда так удачно ловил воздушные потоки, 
словно имел Настоящее зрение. Наверное, ему помогал многолетний опыт. Вот 
только не было в его полете той легкости и красоты, которая была у любого 
Младшего, и лицо было таким сосредоточенным, словно он выполнял тяжелую работу.

Предлагать Шоки отдых было неудобно, смотреть, как он летит – неприятно. Мне 
помог случай.

На грязно-бурой цепочке холмов, где исходили паром от света Солнца лужи и 
зеленели редкие пятна травы, мы увидели караван.

Самое удивительное было в том, что караван шел по тропе. Солнце лишь пару часов 
назад зажглось в небе, и вряд ли сейчас хоть кто-то в мире Крылатых занимался 
повседневной работой. А торговцы продолжали свой путь.

– Ты видишь их? – крикнул я Шоки. Тот кивнул, распластывая в воздухе крылья и 
явно радуясь возможности отдохнуть.

– Спускаемся! – не то приказал, не то просто сообщил я и заскользил вниз. 
Караван начал медленно останавливаться; охранники неторопливо разбрелись вокруг 
быков, изготовили к стрельбе арбалеты.

Пусть только посмеют...

Я опустился метрах в двадцати от замершей колонны, через мгновение, раскинув 
черные крылья, рядом сели Лэн и Шоки. Так втроем мы и двинулись к маленькой 
группке в голове колонны. Там было несколько охранников и дв