, Котенок.

Он не понял или сделал вид, что не понял. Подошел к люку, откуда поднялся 
Летящий, и прыгнул в темный провал. В комнате сразу стало сумрачнее.

– Может, подождем, пока он вернется? – чужим голосом спросил Лэн.

Я посмотрел на него – пристально, внимательно. Потом поднял щиток – ко всем 
чертям этот багровый полумрак! И сделал то, что собирался никогда не 
повторять – глянул на Лэна Настоящим взглядом.

На фоне Тьмы Лэн был едва виден. И ничего в нем не оставалось из того, что 
когда-то я увидел в своем Младшем. Мрак, Тьма, Ночь клубились в теле, которое 
еще было человеческим.

– Лэн, там, в горах, Крылатые сейчас бьются с Летящими, – очень осторожно начал 
я. – Они отвлекают Летящих от башни, ты же знаешь. Если мы задержимся, их 
перебьют начисто.

Мне показалось – или Тьма в Лэне чуть 
расступилась?
– Я забыл...

– Держись, Лэн. – Я боялся, что и эти слова окажутся мертвыми и ненужными, но 
все было нормально. – Лэн, мы почти у цели.

Мы стояли минуту друг напротив друга, и во мне не было страха перед Лэном, а в 
Лэне – стыда за то, что творится с ним.

– Может, останешься здесь? – не то спросил, не то предложил я.

– Еще хуже будет. – Лэн отвел глаза.

– Тогда идем.

И мы двинулись вверх по винтовой лестнице – туда, где ждал меня мой Настоящий 
враг. А я так и не знал, кем он будет: Предводителем Летящих или... кем-то 
другим.

Но Настоящий меч оттягивал ножны, не собираясь никуда исчезать. И лестница вела 
нас по каменной трубе башни, навстречу бою, навстречу выбору, который станет 
последним.

И это был очень долгий путь.

Поднявшись метров на пятьдесят, мы поневоле остановились – усталость брала свое.
 Можно было заставить Крыло поделиться силами, но тогда не осталось бы никакого 
резерва для боя.

Мы стояли рядом на одной ступеньке, Лэн привалился спиной к стене, я – к 
перилам, за которыми был уходящий вниз круглый колодец. Достаточно широкий, 
чтобы туда упасть, и слишком узкий, чтобы можно было расправить крылья. 
Коленками мы уперлись друг в друга, и я чувствовал, что у Лэна дрожат ноги.

У меня, конечно, тоже.

– Данька, я боюсь, – вдруг сказал Лэн.


– Летящих?
– Ну... их тоже...

Факелов на лестнице было очень мало, и Лэн, наверное, плохо видел меня даже в 
очках. Зато я видел, как побледнело у него лицо.

– Данька, если что-то случится, ты не забывай про ключ. Он ведь убивает не 
только Крыло, но и того, кто в нем.

– Замолчи! – крикнул я, мгновенно забыв, что нам надо быть осторожными. – 
Дурак!
– Пусть дурак, но ты помни о ключе, – повторил Лэн упрямо. – И еще... Знаешь, 
ты лучший друг, который может быть. Спасибо.

Вот тут я ничего не нашелся ответить. А Лэн 
продолжал:
– Знаешь, я не к месту скажу, только, может, если... забуду потом. Друзья – это 
всегда ненадолго. Друзья или умирают, или предают. А когда ты появился, я 
подумал, что бывает и по-другому. Только мне не повезло.

Я сглотнул шершавый комок, застрявший в горле, и хотел сказать, что еще ничего 
не потеряно, что мы