ть это слово, - и  вдруг  с  безмерным  удивлением
понял, что она целует его ладонь.
     Его рука дрогнула и опустилась, и в тот  же  миг  ее  губы  очутились
самого возле его лица, едва ощутимо касаясь  его,  они  жарким  и  влажным
контуром очерчивали каждую его линию, безошибочно угадывая и изгиб бровей,
и легкую горбинку носа, и по мере этого  узнавания  медленно  раскрывались
глаза - огромные, сияющие, гиацинтово-лиловые, как  чароит,  и  неподвижно
глядящие в одну точку, как у слепорожденных...
     - Асмур... - рождалось, как заклинание,  возле  самого  его  лица.  -
Асмур... Асмур...
     Он не знал, приветствие ли это или  имя,  земной  или  неземной  язык
звучит сейчас перед  ним,  но  инстинктивно  чувствовал  одно:  происходит
какая-то ошибка, горькая и жестокая, и он - ее виновник.  Ему  нужно  было
как-то вмешаться, но он понимал, что это будет все равно  что  ударить  по
этому прекрасному слепому лицу.
     - Асмур! - вдруг крикнула она с нетерпеливым отчаянием, и ее пальцы с
неженской силой вдруг рванули ворот его костюма, так что брызнули  во  все
стороны звенья молнии, и черные волосы скользнули по его груди -  замерев,
она слушала, как бьется его сердце...
     И в тот же миг сиреневая птица, воспользовавшись полным  ошеломлением
Юхана, вырвалась у него из-под мышки и, самоотверженно  ринулась  к  своей
хозяйке, точным движением спикировала ей прямо на плечи, прикрыв голову  и
руки девушки пушистым фламинговым покрывалом. Сияющие  глаза,  обрамленные
розовым опереньем, мгновенно ставшие зрячими, жадно ищущими, вскинулись на
Юргена, и за какую-то секунду только что счастливое лицо исказилось  целой
гаммой совершенно противоположных чувств; они не чередовались, сменяя друг
друга, а  наслаивались  -  отвращение,  разочарование,  смертельный  ужас;
эмоциональный взрыв, который мог быть порожден только  безумием,  оказался
настолько силен, что сменился даже не беспамятством, каким-то  окаменением
- на руках у Юргена лежал сведенный ужасом манекен.
     - Да помоги же мне, Юх! - в полной  растерянности  крикнул  командир,
подготовленный к любым экстремальным ситуациям, кроме подобной.
     -  Ппо-моему,  -  пробормотал  Юхан,  начавший  удваивать  не  только
гласные, но и согласные, - у мадмуазель температура...
     Юрген наклонился над девушкой и сделал то, что было в  данный  момент
самым естественным - дотронулся губами до ее лба.
     Тем не менее она вздрогнула, как от удара электрического тока.
     - Точно, - с некоторым облегчением сказал командир. -  Под  сорок.  И
сделай милость, убери этого розового гуся...
     - Пошел, пошел, - Юхан взял крылатое существо  за  шкирку,  собираясь
вторично проявить по отношению к нему полнейшую непочтительность. - Тут не
до тебя - видишь, человек болен!
     "Гусь" вскинул голову и хрипло, но членораздельно прокричал  какое-то
слово.
     - Попугай... - разочарованно пробормотал Юхан. - Юрг, берегись!
     Стены комнаты как будто лопнули сразу в девяти местах, и в этих разом
распахнувшихся   отверстиях    показались    люди,    вооруженные    самым
разнохарактерным оружием - от рапир  до  пистолетов,  весьма  напоминающих
лазерные. И у каждого из них на плечах, положив  клюв  на  голову,  сидела
диковинная птица. Изумление, ужас, восторг - самые противоречивые  чувства
отразились на их лицах, заставив землян заподозрить, что и эти девять тоже
безумны; но смятение это было столь велико, что, пожалуй, для  его  причин
одного появления здесь экипажа марсианской орбитальной станции  "Фобос-23"
было маловато.
     Наконец, восемь юношей, соскочив на ковер, благоговейно  приблизились
к смуглой леди и, преклонив колено, замерли в самой почтительной позе,  не
обращая на землян ни малейшего внимания; и  только  девятый,  самый  юный,
носивший на плечах что-то пестрое, напоминавшее курочку-рябу,  ни  секунды
ни раздумывая бросился на Юргена с обнаженной шпагой.
     Попытка была предпринята с явно негодными  средствами  -  экс-чемпион
военно-воздушной  академии  по   фехтованию,   Юрий   Брагин   несколькими
незамысловатыми приемами выбил оружие из рук  юнца,  а  Юхан,  экс-чемпион
начальной школы по примитивным уличным дракам, поставил ему подножку.
     Следующего претендента не нашлось. И вообще окружающим было  явно  не
до землян - здесь и без них происходило  что-то  из  ряда  вон  выходящее,
граничащее  с  абсолютно  невероятным.  Несомненно   было   только   одно:
виновницей общего ошеломления была именно она, смуглая дама.
     (Здесь кончается первая часть, хотя вторая уже давно началась).



                               2. СЭНИА-ЮРГ

     Она открыла глаза, медленно обвела взглядом коленопреклоненных воинов
дружины - явились-таки без спроса! Впрочем, теперь все  равно.  Подошел  к
концу славный поход, и последняя,  запретная  звезда  Костлявого  Кентавра
оказалась  для  них  счастливой  -  Тарита-крэг  согласился  остаться   на
четвертой планете, и седые крылья унесли его в беспредельность красноватых
сухих  равнин.  Сыновний  долг  был  исполнен.  Джаспер  ждал.  Надо  было
возвращаться. Она перебрала все возможные причины, которые позволили бы ей
задержаться вдали от родины, и не нашла ни одной  убедительной.  С  каждой
планеты она брала малую дань - что-нибудь на память, и  даже  с  последней
проклятой кем-то звезды ее корабль унес ни мало, ни много - пару  страшных
звездных волков, о которых умалчивали даже легенды.
     Они совершили последний перелет  -  назад,  к  зеленому  Джасперу,  и
теперь их мак медленно плыл возле родной планеты,  готовый  опуститься  на
серые, иссеченные временем плиты Звездной пристани.  Она  по