. – Теперь дай 
выступить другим.

Она вызвала Милу Руткевич, а к Алисе пришли две записки.

Первая была от Бори Мессерера.

В ней было написано: «Вы бывали в Англии, 
мадам?»
Вторую написала Лариса Троепольская, которая к языкам была неспособная, зато у 
нее были большие голубые глаза. Учителя и родители утешали себя тем, что с 
такими красивыми глазами Лариса и без образования как-нибудь не пропадет.

«Алиса, – было написано в записке. – Я очень хотела бы с вами познакомиться и 
дружить. Мы могли бы вместе заниматься по разным предметам. Ответьте мне на 
перемене. Лариса».

На перемене Боря Мессерер первым подошел к Алисе и 
сказал:
– Про Лондон это я писал.

Боря Мессерер был маленький, курчавый, напористый. Он хотел стать художником и 
на всех рисовал карикатуры, правда не очень похожие.

– Ну и что? – спросила Алиса. Ей было некогда.

– Ты бывала в Лондоне или 
нет?
– Конечно, бывала.

– Я так и думал, – сказал Боря. – Вот тебе мой рисунок.

На карикатуре была нарисована Алиса с крылышками, над башнями. Совсем не похоже.

– Это ты в Лондоне, – сказал Боря.

– Спасибо, – сказала Алиса.

Подошла Лариса, взмахнула ресницами по полметра длиной и 
сказала:
– Вы не против со мной 
дружить?
Но Ларису оттеснил Фима Королев.

– Алиса, – сказал он на правах старого друга, – ты после школы что делаешь? Мы 
в кино собрались...

– Мне не хочется с тобой в кино идти.

– Слушай, не обижайся, я же пошутил.

Тут Алиса увидела Юльку.

– Ты куда задевалась? – спросила она.

– Я тобой недовольна, – сказала Юлька, отводя ее в сторону.


– Почему?
– Ты себя выдаешь. Зачем с языками вылезла? Теперь вся школа будет говорить.

– Нет, Юлька, – сказала Алиса, – я не согласна. Я считаю, если можно не врать, 
то лучше не врать. Я уже так завралась, на три года вперед норму перевыполнила.

– Как знаешь. Ну, что 
скажешь?
– Я только двоих пока знаю. Сулиму и Садовского.

– И как твое 
мнение?
– Я не думаю, что это Сулима, – сказала Алиса. – Он очень скромный и вообще 
вряд ли стал бы бегать за пиратами.

– Я тоже на него не думаю, – сказала Юлька. – А вот Садовский – это фрукт. Он 
что хочешь может натворить.

– Но он рыжий. Покажи мне Наумова.

– Ага, вот он идет. 
Позвать?
– Позови. Он все равно меня уже видел.

– Наумов! – позвала Юля. – Подойди сюда.

Наумов был самый обыкновенный парень, немного курносый, среднего роста, худой, 
но довольно крепкий. Алиса посмотрела на него в упор.

– Чего вам? – спросил он.

– Я хотела тебя познакомить с моей подругой. Ты раньше с ней не 
встречался?
Коля Наумов пожал 
плечами:
– Где я мог встречаться? Больше вопросов 
нет?
– Вопросов нет, – сказала Юлька.

– Тогда у меня вопрос, – сказал он. – Катя Михайлова говорила, что сегодня 
волейбол. Не забудьте, 
ясно?
Когда он отошел, Юлька 
спросила:
– Ну, он? Как ты 
думаешь?
– Может, и он, – сказала Алиса. – Но видишь, он не признается, что меня знает.

– На следующей перемене, – сказала Юля, – спросишь остальных. Зачем время 
терять?
Так Алиса и сделала.

Между вторым и третьим уроком она подошла к Коле Сулиме и спросила 
его:
– Коля, а мы раньше нигде не встречались? Мне твое лицо знакомо.

Коля заложил пальцем страницу учебника шахматных дебютов, посмотрел внимательно 
на Алису и 
ответил:
– Ты ошибаешься. Мы с тобой впервые встретились позавчера. У меня хорошая 
зрительная память.

А с Колей Садовским получилась совсем странная беседа. Он сам подошел к Юльке с 
Алисой после третьего урока и сказал, рассеянно глядя ей в 
переносицу:
– Знаешь, что я 
думаю?

– Что?
– Я думаю, что ты к нам приехала из будущего, – сказал он. – У тебя есть машина 
времени, переделанная из велосипеда.

Юлька ахнула. И поспешила 
сказать:
– У Алисы нет велосипеда.

– Я имею в виду трехколесный, – сказал Садовский. – Ты же мне д