ществует.

Я промолчал, потому что под скептиками она подразумевала, конечно, меня. И я 
даже вспомнил, что как-то встречался с ней на конференции и высмеял за 
увлечение фантастикой. Существует на свете множество реальных, обыкновенных 
животных, изучению которых стоит посвящать время и усилия, – это и Малый 
дракончик, и кустики, и индикатор. Но ведь живая туманность казалась мне 
выдумкой. Так я тогда и сказал.

– Кого я вижу! – воскликнула Элла, увидев Второго капитана. – Я вас несколько 
лет не видела. Как вы себя чувствуете? Все еще 
летаете?
– Нет, – ответил Второй капитан, – в основном я сидел на одном месте.

– Это правильно, – поддержала его Элла. – И на одном месте можно найти массу 
дел. А чей это очаровательный 
ребенок?
– Меня зовут Алиса, – ответил очаровательный ребенок.

– Алиса. Необычное имя.

– Самое обычное. Алиса Селезнева.

– Погоди-ка. А твой отец не в Московском зоопарке 
работает?
– В зоопарке, – ответила Алиса, которая не знала о наших научных разногласиях.

– Так вот, Алиса, когда увидишь своего отца, передай ему, пожалуйста, что живая 
туманность – не биологический бред, и не фантастика, и не сказочная выдумка, 
как он любит повторять, а самая настоящая реальность.

– Кстати, – сказала Алиса, – мой отец здесь. Вот он.

Мне ничего не оставалось, как выйти вперед и поздороваться.

– Простите, – сказал я. – Я признаю свою ошибку.

– Ну и отлично, – ответила Элла. – Вы мне поможете потом исследовать 
туманность?
– С удовольствием.

Тогда Элла обернулась к своему 
мужу:
– Расскажи, почему ты здесь 
оказался?
– Второй попал в беду, – коротко ответил Сева, – и надо было его выручать. Вот 
мы и сделали это. С помощью наших новых друзей.

– А в какую беду вы попали, 
капитан?
– В плен к пиратам.

– К пиратам? Но ведь вы их победили давным-давно.

– Победили, но не до конца. Знаете, как бывает, если оставишь один сорняк на 
грядке?
– Все-таки не понимаю, – развела руками Элла. – Ну кто в наши дни сидит по 
четыре года в 
плену?
Элла прилетела к нам словно из другого мира. Из того мира, в котором мы 
привыкли жить, но от которого оторвались за последние дни. И в самом деле, ей 
трудно было бы поверить, если бы мы начали рассказывать ей о пытках, 
подземельях и предательстве. И поэтому никто не стал с ней спорить.

– А что вы сделали с пиратами? – спросила Элла.

– Один сидит в клетке. Два – в трюме. А самый толстый и хитрый только что был 
здесь, – ответил Второй капитан. – Кстати, где 
он?
Толстяк пропал. Только что сидел на траве, робко улыбался – и пропал.

Мы облазили все заросли вокруг, осмотрели каждый куст – уйти далеко он не успел.
 Да и говорун поднял бы тревогу.

– Ну вот, – с укоризной сказала Элла, – не могли уберечь одного пирата! Разве 
это настоящая 
прополка?
И тут я заметил, что туманность колышется сильнее, чем прежде. Я пригляделся. 
Несколько ячеек сети были разрезаны.

– Я знаю, где он! – крикнула Алиса, которая подбежала за мной к сети. – Он в 
туманность залез.

– Ты здесь, Весельчак У? – спросил Верховцев, наклоняясь.

Туманность зашевелилась, словно копна сена, в которую забрался бродячий пес.

– Сейчас выпустим туманность и увидим, – решительно сказал Сева.

– Ни в коем случае! – возмутилась Элла. – Второй такой не 
найдем!
Нервы у толстяка не выдержали. Из туманности показалась его голова. Глаза были 
выпучены, и он быстро дышал, – видно, в туманности было плохо с воздухом.

И вдруг толстяк резво вылетел из туманности и