, а вернулся на родную планету. Значит, его 
никто никуда не посылал. Второй капитан мог просто погибнуть. И тогда говорун 
полетел домой.

– Все может быть, – сказал Полосков и поднялся из-за стола.

Он вышел из кают-компании и вернулся через пять минут, принеся с собой карту 
Галактики. Он расстелил ее на столе, отодвинув чашки, и ткнул пальцем в край 
карты.

– Здесь, – сказал он, – находится система Медузы. Совершенно неисследована. В 
ней есть планеты. Я предлагаю лететь туда. Если капитан жив, то мы ему поможем. 
Если он погиб, мы, по крайней мере, будем знать, где это случилось.

– Но ведь он мог погибнуть в открытом космосе, – возразил я.

– Но что могло случиться с великим капитаном в открытом 
космосе?
– Взрыв корабля, например.

– А говорун остался 
цел?
– Ну, мало ли что может 
случиться!
Я молчал. В конце концов, у экспедиции были свои задачи, и неизвестно, есть ли 
вообще какие-нибудь животные в системе Медузы. Пока мы долетим до системы и 
вернемся обратно, пройдет все время, отпущенное на экспедицию. А ведь мы ничего 
не знаем, кроме того, что сказал говорун. Вдруг капитан побывал там, а погиб 
совсем в другой части Галактики? Об этом я и сказал своим товарищам. Но чем 
дольше я говорил, тем меньше был уверен в своей правоте и тем больше понимал, 
что ни Полоскова, ни Алису я не убедил.

– Хорошо, – сказал я наконец, – попытка не пытка. Только сначала мы отправимся 
на Шешинеру. Надо же разобраться, кто такие склиссы.

– Добро, – согласился Полосков, водя пальцем по карте. – Это по дороге. Кроме 
того, мы сможем останавливаться по пути на других планетах и искать редких 
животных для зоопарка.

– Теперь спать, – сказал я. – Завтра с утра подъем и отлет. Все звери 
накормлены, 
напоены?
– Так точно, товарищ начальник экспедиции, – ответила Алиса, которая отвечала 
за кормление зверей.

– А где алмазная черепашка? – спросил я.

– Только что здесь была, – сказал Полосков. – Где же 
она?
Мы потратили целый час, облазили весь корабль и нашли алмазную черепашку только 
с помощью индикатора, который отыскал ее у самого люка.

– Видно, убежать хотела, – сказал Зеленый. – Я же предупреждал. За этими 
черепашками глаз да глаз.

Индикатор пожелтел.

Я вытащил табличку цветовых чувств индикатора, которую дала мне двухголовая 
змея, и 
сказал:
– Желтый цвет – недоверие.

– Не веришь черепашке? – спросил Зеленый у индикатора. – Я тоже.

Индикатор стал таким желтым, что даже свет ламп померк.

– Ну ладно, – сказал тогда я. – Запрем ее в клетку.

Индикатор оставался таким же желтым, но по спине его поплыли черные полосы. 
Таблица сообщила нам, что черные полосы на желтом фоне означают несогласие.

– Ну хорошо, – сказал я. – Если ты такой недоверчивый, мы ее на ночь закроем в 
сейф.

И тогда индикатор стал счастливого темно-зеленого цвета.




Глава 12,

ТАКОЕ ПЕЧАЛЬНОЕ 
ИЗОБРЕТЕНИЕ

Когда «Пегас» подлетал к планете Шешинеру, посылок и грузов в нем зам