о зверя. Я его поймаю, а он вызовет 
полицию за то, что я его оскорбил, не догадавшись, какой он умный.

Но тут же мы увидели, как вдогонку за красным шариком спешит толстая 
двухголовая змея в блестящем переливающемся скафандре.

– Помогите, – кричала она. – Индикатор 
убежал!
Красный шар пытался укрыться за моими ногами, но змея протянула одну из ста 
тонких ножек, болтавшихся у нее по бокам, и подхватила беглеца. Он тут же 
изменил цвет с красного на желтый и подобрал прямые ножки.

– Простите, – сказал я толстой змее, – что это за 
животное?
– Ничего интересного, – сказала змея. – Таких у нас на планете много. Мы их 
зовем индикаторами. Они не умеют говорить, зато меняют цвет в зависимости от 
настроения. И бывают очень любопытные цвета. У вас нет куска 
сахара?
– Нет, – сказал я.

– Жалко, – ответила змея и достала откуда-то кусок сахара.

При виде сахара шарик пошел лиловыми разводами.

– Радуется, – сказала змея. – Правда, 
красиво?
– Очень, – согласился я.

– Мы им специально придумываем новые ощущения, чтобы найти необыкновенные цвета.
 Хотите, я его стукну? Он станет черным.

– Нет, не надо, – сказал я. – А вы не продадите его нам для Московского 
зоопарка?
– Нет, – ответила одна из голов змеи; другая тем временем молча свесилась вниз. 
– Обменять могу.

– Но у меня не на что меняться.

– Ну вот на эту штуку, на этого звереныша, – сказала змея и показала сразу 
десятью ножками на Алису.

– Нельзя, – сказал я, стараясь не обижаться, потому что сам недавно принял 
разумное существо за неразумную птицу. – Это моя дочь.

– Фу, какой ужас! – воскликнула гневно змея. – Я немедленно вызову блюстителей 
порядка. Это же 
запрещено!
– Что запрещено? – удивился я.

– Запрещено торговать своими детьми. И обменивать их на зверей тоже запрещено. 
Неужели вы не читали правил у входа на базар? Вы изверг и 
варвар!
– Ничего подобного, – засмеялся я. – Я с таким же успехом могу продать Алису, 
как она меня.

– И того хуже! – закричала змея, прижимая к груди цветной шар: индикатор, видно,
 перепугался и стал белым с красными крестиками вдоль спины. – Дочь торгует 
собственным отцом! Где вы такое 
видели?
– Честное слово, – взмолился я, – мы друг друга не продаем! У нас на Земле 
вообще не принято отцам продавать своих детей, а детям – своих родителей. Мы 
просто пришли вместе купить каких-нибудь редких зверей для нашего зоопарка.

Змея подумала немножко и 
сказала:
– Не знаю уж, верить вам или нет. Лучше спросим у индикатора. Он такой 
чувствительный. – Она наклонила обе головы к индикатору и спросила его: – Этим 
странным существам можно 
верить?
Индикатор стал изумрудно-зеленым.

– Как ни странно, он уверяет, что можно.

Тут змея успокоилась и добавила совсем другим 
тоном:
– А ты хочешь, чтобы я тебя им 
отдала?
Индикатор стал золоты