олоннами, 
самыми обычными окошками и самой обыкновенной дверью. Над ней была вывеска: 
«Волга-матушка».

– Смотри, пап, это, наверно, для людей! – сказала Алиса.

Мы остановились перед гостиницей, потому что нам приятно было увидеть ее – все 
равно что встретиться со старым знакомым.

Из гостиницы вышел высокий человек в форме космонавта торгового флота. Он 
кивнул нам, и мы сказали 
ему:
– Здравствуйте. Вы 
откуда?
– Мы привезли с Земли на планету Блук регенераторы кислорода, – ответил он. – 
Может быть, вы слышали – здесь случилась неприятность: они чуть было не 
потеряли весь воздух.

Пока я разговаривал с космонавтом, Алиса стояла рядом и глядела на гостиницу. 
Вдруг она схватила меня за 
руку:
– Папа, смотри, кто там.

У окна на третьем этаже стоял доктор Верховцев и смотрел на нас сверху. 
Встретившись со мной взглядом, он тут же отошел от окна.

– Не может быть! – воскликнул я. – Он не успел бы сюда прилететь.

– Пойдем спросим, как он сюда попал, – сказала Алиса.

Дверь в гостиницу была резная, тяжелая, с позолоченной гнутой ручкой. А внутри 
холл был отделан, словно боярский терем. Стены расписаны единорогами и красными 
девицами, а вдоль стен стояли широкие скамьи. Видно, ушанские архитекторы 
видели знаменитую двадцатисерийную телепередачу «Борис Годунов». Посреди 
боярских палат я остановился.

– Погоди, Алиса, – сказал я. – Мне все это не нравится.


– Почему?
– Посуди сама: мы только что расстались с доктором Верховцевым, прилетаем сюда, 
и нам стражники говорят, что он чуть было не погубил планету, потому что 
продавал белых червяков, и тут же мы видим его в окне гостиницы.

– Тем более, – сказала Алиса. – Мы должны его спросить, в чем дело.

– Ну ладно, – согласился я и подошел к длинному столу, за которым между чучелом 
лебедя и пластиковым ковшом стоял ушастый портье в белом кафтанчике.

– Скажите, – спросил я его, – в каком номере остановился доктор 
Верховцев?
– Одну минуточку, добрый молодец, – ответил портье, заложил уши за спину и 
открыл громадную книгу в кожаном переплете с застежками. – Верховцев... – 
бормотал он. – Ве-ри-хо-ви-цев... Есть 
Верховцев!
– И где же он 
живет?
– В осьмом тереме проживает. На третьем этаже, – сказал портье. – А вы будете 
его 
друзья?
– Мы его знакомые, – осторожно сказал я.

– Прискорбно, – сказал портье, – что у такого плохого и грубого постояльца есть 
такие хорошие на вид знакомые.

– А что, – спросил я, – он вас 
обидел?
– Идите, – ответил портье. – Терем номер восемь. И скажите ему, басурману, что 
если он будет и впредь варить сосиски на кровати и ломать роботов –