зал:
– Вам, принцесса, через третий подъезд, по лестнице на второй этаж, потом 
направо до конца коридора. Номер шестнадцать. А вот вашему пажу придется 
переночевать в коридоре, мы ему подстилку дадим.

Алиса хотела сказать, что Грико – не ее паж, но тот ее успел ущипнуть – она 
поняла и промолчала.

– Больно щиплешься, – сказала она Грико, когда они отошли от стража. – Синяк 
будет.

– Извини, но если бы не ущипнул, оставили бы меня на дворе маркиза ждать. А я 
ведь тебе могу пригодиться.

Дворец давно не ремонтировали, краска слезла, штукатурка кое-где осыпалась, а 
стекол в окнах вообще не было.

Они поднялись по темной лестнице на второй этаж и еле отыскали в конце коридора 
шестнадцатую комнату. Дверь была не заперта, но Грико пришлось поднатужиться, 
чтобы ее открыть. Вся рассохлась.

В комнате было много ковров – весь пол и стены в коврах. В одном углу стояла 
кровать под лиловым балдахином, расшитым двухвостыми птицами. На кровати можно 
было бы уложить весь Алисин класс. Правда, простыни на ней не оказалось. Зато 
рядом лежали звериные шкуры. Кроме кровати, в комнате стояли два деревянных 
стула с очень высокими резными спинками и длинный сундук. Вот и вся мебель. 
Открытая дверь вела в соседнюю комнату. Алиса сразу сунула туда нос.

– И это называется ванная! – воскликнула она.

– А что? – спросил Грико, стараясь пригладить непослушные лохмы. – Роскошно 
будешь жить, принцесса.

Ванна оказалась деревянным чаном. Рядом с чаном на полу стоял ночной горшок.

– Совмещенный санузел, – сказала Алиса.

– Чего? – спросил Грико.

– Сами живите в такой роскоши, – сказала Алиса. – Тоже мне, королевский 
дворец!
– Но у нас же средние века! – сказал Грико.

– Слишком уж средние, – возразила Алиса, вернулась в комнату и подошла к окну. 
Окно было затянуто частым деревянным переплетом, но без стекол. Оно смотрело по 
другую сторону дворца. Там был стадион.

Невысокие деревянные трибуны окружали поле без ворот.

– Здесь у вас в футбол играют? – спросила Алиса.

– В какой еще футбол, принцесса? – удивился оруженосец.

– А что тогда на этом поле 
делают?
– Это же площадка для турниров, на которых не на жизнь, а на смерть сражаются 
доблестные рыцари, – сказал Грико. – Даже младенцы об этом знают.

– Я же тебе сказала, что у нас рыцари вывелись.

Глаза оруженосца сверкали, смуглые ноздри раздулись. Он глядел на это 
вытоптанное пыльное поле,