ие. Причем головой я это 
понимал, а с чувствами справиться не мог, то есть как только дали более 
масштабную перетряску моих глубинных основ, я тут же повалился навзничь. Когда 
я это понял, боль в почках прошла, некоторое время я себя "'нормально 
чувствовал, а потом заметил, что приходят в движение слои размером в 
десять-пят-надцать жизней. Соответственно, должны были начаться проблемы со 
здоровьем. И они начались и продолжаются по сей день. Если раньше у меня 
коленные суставы поскрипывали, сейчас они похрустывают и потрескивают.
	Здесь у меня было много версий. Первое объяснение: мои исследования не верны и 
опасны. Второе: что-то в моих исследованиях не верно, а люди читают книги, это 
сказывается на них, и я должен за все ответить. Третье объяснение: у моих детей 
начинается период влюбленности, романы, и все моменты моих юношеских страхов и 
уныния сейчас открываются в их подсознании, и я должен закрыть собой тот 
негатив, который передам Детям, внукам и правнукам. Четвертая причина: 
неправильный образ жизни. Я привык переедать. Кстати, когда я специально поехал 
на отдых в военный санаторий в Кисловодск, где проводят лечение грязями, мне 
сделали всевозможные анализы. Показатели - как у младенца. Гемоглобин 160, соя 
3 мм в час, давление 120 на 80, только холестерин значительно повышен, но это - 
тема желаний. Грязи и скипидарные ванны мне нисколько не помогли, даже стало 
хуже. В связи с этим возникла следующая модель. Мне повышают планку, чтобы моя 
информация давала больше возможностей для очищения. Я попытался смоделировать, 
в каком масштабе будет перетряска эмоций в ближайшие два-дцать-тридцать лет, то 
есть в переходный период к новому состоянию. У меня получилась возможная 
перетряска в масштабе пятнадцати жизней. Кого я ни смотрел выборочно, в среднем 
у человека максимальная возможность принять дестабилизацию эмоций имеет масштаб 
до десяти жизней. Значит, можно предположить, что этот процесс в масштабе 
человечества будет протекать достаточно болезненно. Как я себя сейчас 
диагностирую, сохранение чувства любви может держаться при раскачке желаний 
размахом до двадцати жизней. Может, это больше самовнушение, и я слегка 
преувеличиваю, желая увидеть лучшее? Но мое психологическое состояние точно 
изменилось к лучшему. Стало появляться продолжительное чувство полета, которого 
раньше не было.
	Еще одно возможное объяснение: я надорвался во время семинара 2000 года. Я мог 
бы не проводить диагностику тех, кто участвовал в семинаре. Но мне было 
неудобно отказывать, люди-то надеялись. В отличие от других ясновидящих, у меня 
диагностика отнимает много сил, и порой возникают перегрузки, близкие к 
предельным.
	С другой стороны, кардинальный рывок в развитии происходит именно при 
смертельных перегрузках, если накопленная энергия любви позволяет выжить в них. 
После первого дня семинара я проснулся ночью с ощущением, что умираю. Пару 
часов я молился и почувствовал - кажется, отпустило. На второй день я все-таки 
просмотрел всех. Я выжил, но ощущение надорванности осталось. Опасность 
психических перегрузок Q том, что они иногда сказываются через много лет. Я 
сократил прием, потому что в конце его возникала физическая боль.
	В связи с этим появилась еще одна модель. Я неправильно провожу прием, значит, 
моя защита пробивается, я беру проблемы пациентов на себя. Поскольку я работаю 
на весьма глубинных уровнях, проблемы пациентов перекачиваются в меня своей 
сутью, то есть концентрацией на желаниях. Значит, во мне подсознательно 
усиливается тема ревности, что и дает проблему с суставами. Может, я слишком 
много говорю во время приема? Может, мне нужно диагностировать дважды - в 
начале и в конце приема? Может, мне уже вообще нельзя принимать пациентов?
	Еще одна модель. Написание книг важнее приема, к здесь я могу помочь гораздо 
большему числу людей. Перестану принимать, стану писать книги, что я сейчас и 
делаю в принципе. Еще одна версия. Спустя какое-то время может прийти большая 
известность, а вместе с ней материальное благополучие, к чему я не готов. И это 
соответственным образом скажется на моем здоровье. Есть еще одна любопытная 
мысль. По мере того как я пытаюсь постичь Божественное, степень отрешенности от 
человеческого на данном этапе должна быть значительно больше, а у меня в голове 
мысли о ремонте дачи, обмене квартиры и т. д. Вот тоже неплохая версия: всем 
советую, как правильно себя вести и как работать над собой, а сам уделяю этому 
минимум времени и внимания.
	Можно перечислить еще несколько десятков гипотез, но не буду утомлять 
читателей. Главное, что на душе легче, чувство любви стало большей реальностью, 
чем раньше. И я надеюсь, что пройдет время, и мои нынешние проблемы найдут 
красивое, изящное решение. А пока я стараюсь пересмотреть свои отношения с 
окружающим миром, с людьми, с самим собой. Готовлюсь к новому образу жизни.
	Кстати, вот еще одно, возможно, любопытное объяснение. Когда я приступил к 
работе над книгой, мне включили диктофон, усадили рядом несколько человек, и я 
рассказывал им о получаемой информации. И вдруг с изумлением увидел, как их 
поле стало угрожающе деформироваться. Тогда я стер из их памяти то, что говорил,
 поняв, что их нельзя подключать к источнику информации напрямую. Я должен 
сначала обработать то, что узнал сам, и только потом передавать другим в 
приемлемой форме.
	В последнее время у меня появилось ощущение, что давать стопроцентную 
информацию, которую я получаю, весьма опасно. Люди могут не выдержать чистку, 
которая необходима при ее получении. Значит, информацию нужно давать 
завуалированно, чтобы неподготовленный человек мог принять небольшую часть и 
успешно ее переработать. Чем больше наша готовность решить задачу, чем меньше 
сомнений и неуверенности, мешающей раскрыться любви, тем больше уверенности в 
том, что выводы будут точными и верными.
	Обобщим: проводя диагностику, я должен сомневаться. Внешне это рождает 
многовариантность, позволяет выдвигать десятки и сотни моделей. Внутренне я не 
имею права на сомнения, это рождает страх, неуверенность в себ