му, чтобы выехать на лодке и 
почувствовать все прелести рыбной ловли. Лень был прекрасный, и настроение у 
меня было умиротворенное, но что-то не давало полностью расслабиться и забыть 
обо всем. Я начал анализировать и вспомнил: Владивосток. 
	 Перед Хабаровском у меня было выступление но Владивостоке. 
	Аудитория была обычная. Все шло по плану. Но когда я посмотрел подсознательную 
агрессию зала, то внутренне ахнул - 400 единиц. 
	Причина - зацепленность за будущее. И будущее закрыто на 80-85%. У отдельного 
человека при таких параметрах может начаться заболевание, а для города это 
может быть экологическое бедствие, экономический развал, эпидемии и т. д. Т. е. 
если эта ситуация сохранится и будущее начнет закрываться больше, чем на 100%, 
во Владивостоке могут начаться большие проблемы. Во время лекции я дистанционно 
посмотрел регионы Дальнего Востока. 
	 Линия "Камчатка - Япония" имела мощные полевые деформации. 
	Судя по всему, это был район возможных бедствий и катаклизмов, Я часто 
выступления в различных городах, и нигде подсознатель- ная агрессия не 
превышала двухсот единиц. Правда, было одно исключение: город Нерюнгри. Там 
было около двухсот пятидесяти единиц подсознательной агрессии. Город не очень 
благополучный. 
	Но свыше четырехсот единиц - это что-то непонятное. Я тогда еще не знал, что в 
Хабаровске я увижу ту же картину. И это скажет о достаточно масштабном 
неблагополучии, но я даже не подозревал, что через пару месяцев, когда окажусь 
в Чикаго, то подсознательная агрессия аудитории на моем выступлении будет такой 
же. Значит, можно говорить о каком-то опасном процессе в масштабах всей Земли. 
И если он ускорится или удержится, будет плохо. 
	 Во Владивостоке, во время лекции, у меня по спине пробежал холодок. Я 
неожиданно подумал: "А вдруг такая подсознательная агрессия только у тех, кто 
читал мои книги? Тогда мне можно завязывать если не петельку на шее, то мои 
исследования - это точно". Я попросил поднять руку тех, кто не читал мои книги 
вообще и на выступление пришел впервые. А потом протестировал их как отдельную 
группу. У этих людей положение оказалось еще хуже. Я понял, что свои 
исследования могу продолжать. Огромная подсознательная агрессия зала была 
вызвана другой причиной. А поскольку в моей третьей книге не была закрыта тема 
будущего, это не позволило многим, прочитавшим все три книги, полностью 
сбалансироваться. Происходящая ситуация выходила за рамки написанных мною трех 
книг. 
	 В третьей книге я только начал нащупывать эту тему. Я пытался установить 
причины опасных полевых деформаций на Дальнем Востоке. Почему-то в последнее 
время зацепленность за духовность и будущее стала наиболее опасна. Но почему 
именно Дальний Восток? Что предопределяет причину? Я выхожу на тонкий план и 
ищу место на Земле или вне ее, которое провоцирует опасную ситуацию. И нахожу 
его. Тибет. Гималаи. Постепенно мне все становится понятно Район, идущий 
полосой от Камчатки до Японии, сильно подключен к Тибету, Гималаям - к будущему.
 
	Духовный уровень человечества за последние десять лет резко вырос, духовность, 
интеллект активнее развиваются в коллектив- ных формах общения, а связи между 
народами и государствами на всей Земле резко усилились. 
	 Возрос духовный уровень, зацепленность за него стала более опасной. 
Соответственно, более неблагополучными стали зоны повышенного контакта с 
будущим. Я сидел и машине, наблюдал мчащуюся навстречу дорогу. Чем окончится 
эта ситуация? 
	Катаклизмом, экономическим развалом или перестанут рождаться дети? А может 
быть, - как-то можно успеть сбалансировать ситуацию? Мы ехали и ехали дальше. 
"Самые страшные потери - это те, которых мы не замечаем, - подумал я. - У 
человечества отмирает плоть и отваливается кусками. А оно по-прежнему замкнуто 
на сиюминутных проблемах Иногда это напоминает агонию: судорожно дергаются руки,
 ноги, выгибается спина, таращатся глаза, трясется голова, и все это работает 
по отдельности к никак не связано друг с другом. Опасный признак. В последнее 
время ученые даже не могут найти причину внезапной гибели больших групп 
животных, лесов." У нас нет механизма оценки ситуации в общечеловеческом 
масштабе. Поскольку человечество не осознает себя единым организмом, если 
сегодня оно начнет умирать, то оно этого не поймет и не почувствует. Каждое 
государство чувствует себя центром на Земле и преследует, в первую очередь, 
свои личные интересы. Если судно надежно и нет шторма, каждый пассажир может 
думать о себе, и это никакого ущерба судну не наносит. Но если происходит 
авария, корабль получает пробоину, то пассажиры должны вырабатывать 
коллективное мышление. Если они не сумеют личные интересы и даже вопрос личного 
выживания отодвинуть на второй план, то начнутся неуправляемые процессы, когда 
все будет работать не на спасение, а на самоуничтожение. Но когда терпит 
крушение корабль, принципы выживания известны: в первую очередь - спасать 
женщин и детей, беспрекословно выполнять команды капитана и руководящей группы. 
Капитан должен иметь полную информацию о происходящем на судне. Степень 
опасности происходящего, правильную оценку ситуации, как и решение, вытекающее 
из этого, должен принимать самый компетентный и самый подготовленный человек. 
Таким человеком на судне должен быть капитан. 
	 В масштабах человечества, приближающегося к критической ситуации, такую роль 
могли бы сыграть международные центры и комиссии, возможности которых могли бы 
быть определены соглашением ведущих стран мира. Не только сбор и анализ 
информации, но и прогноз будущих событий позволил бы в таких центрах и 
комиссиях вырабатывать коллективные решения и давать предложения и рекомендации 
различным странам, но главное здесь - выр