семи остальными человеческими ценностями. Вы жили 
нравственностью, порядоч- ностью, принципами, идеалами, а не любовью к Богу, 
они для вас были важнее любви. И когда вас лечили ссорами, изменами, 
предательствами и обидами, вы спасали не любовь, а свои принципы и идеалы. Вот 
идите и просите прощение за это, обращаясь к Богу. 
	 И когда через час они снова входят в комнату и садятся передо мной, вижу уже 
совершенно иную картину. Дочь уже должна жить, хотя проблемы с психикой еще 
некоторое время будут. Объясняю им, как сделать чувство любви независимым от 
человеческих ценностей, и одновременно вижу, как происходит внутреннее 
улучшение. 
	 Потом, анализируя десятки случаев работы пациентов над собой, я заметил одну 
страшную особенность. Вроде бы, в основе всех ценностей лежат желания, значит, 
- по мере того как человек работает, зацепленность за волю, желание, жизнь 
должна сниматься последней, но почему-то получалась несколько иная картина, 
Самый стабильной и тяжело преодолимой почему-то оказалась зацепленность за 
нравственность, справедливость, идеалы, духовность. 
	 Сначала я особого значения этому не придавал. Но вот я вспоминаю сложный 
случай. 
	 Молодой человек почти спился. Его мучают постоянные страхи и кошмары. После 
первого сеанса его энергетика выровнялась и зацепленность за свое личное "эго", 
т. е. за жизнь, желание, волю была практически снята. Только один параметр был 
нестабильным - контакт с будущим, т. е. мораль, принципы, нравственность и 
идеалы. Все параметры были практически в норме, а состояние парня не изменилось.
 Почему-то постоянно "выплывали" программы презрения, высокомерия, надменности 
к людям. Он добросовестно делал все, что я ему говорил, но ситуация не менялась.
 Что-то держало его очень крепко. И вот я опять начинаю исследовать, откуда у 
него такое мощное желание презирать и унижать людей? Оно пришло из прошлой 
жизни. Этот человек жил на территории западного Китая. И там он презирал людей 
других верований, людей, чья мораль и жизненный уклад отличались от морали и 
уклада той труппы, к которой принадлежал он сам. И тогда до меня дошло: его 
личное "эго" закрыто, но у него огромная зацепленность за коллективное "я". 
	 На коллективное "я" мы выходим через масштабное понятие о морали, 
нравственности, идеалах. Наше личное "я" разрушается, а коллективное "я" 
продолжает жить. Поэтому в любом социуме соблюдение общественной морали, 
нравственных законов ставилось выше жизни, т. е. ценности коллективного 
сознания всегда выше любых ценностей индивидуального сознания. И поэтому 
искушение коллективную мораль и нравственность поставить выше любви весьма 
большое, и потом часто это превращалось в парадоксальную ситуацию: Живут два 
человека. Один живет принципами общечеловеческой нравственности и Божественными 
заповедями. А второй - любовью, и поэтому иногда нарушает и Божественные 
заповеди, и общечеловеческую мораль. У первого сын вырастает преступником, а у 
второго - добрым и порядочным человеком. И если не знать этого механизма, то 
объяснить, почему у добродетельного и порядочного человека сын вырастает 
преступ- ником, невозможно. 
	 Несколько лет назад я общался с одной дамой. Ее знакомый работал в пожарной 
службе Нью-Йорка. Он сообщил весьма любопытную информацию. Оказалось, _что 
первое место среди немотивированных поджогов по Нью-Йорку занимают те, которые 
совершили молодые люди из ортодоксальных иудейских семей. Где все религиозные 
каноны строжайшим образом соблюдаются. Значит, в первую очередь нужно жить не 
принципами и идеалами, и даже не Божественными заповедями, а любовью к Богу. И 
насколько сильна в человеке ориентация на накопление любви к Богу, настолько 
меньше он связан с заповедями, идеалами и принципами. 
	 Так вот, как только молодой человек, обращаясь к Богу, стал просить прощения 
за то, что коллективную мораль и нравственность поставил выше любви к Богу и 
сделал их самоцелью, начал презирать и осуждать тех, кто ее не имел, его страхи 
и угнетенное состояние прошли и больше не появлялись. 
	 
	СИКАЧАЭЛЯН 
	 - Вы хотите увидеть стоянку древнего человека, возраст которой около девяти 
тысяч лет? Причем там на камнях сохранились рисунки, - спросили меня мои 
знакомые, когда я был в Хабаровске. Мне было очень интересно, и, естественно, я 
ответил согласием. На следующий день за мной в гостиницу приехали на машине, и 
мы отправились к месту стоянки, которая находилась в полутора часах езды вверх 
по течению Амура. Это был сентябрь. 
	Погода стояла прекрасная. Периодически дорогу перебегали или перепархивали 
фазаны. Светило солнце. Я подумал, что можно будет заехать к рыбакам и купить 
рыбы, тем более, что в сентябре на нерест идет красная рыба. Начинается 
праздник. Я помню, как один из местных жителей летом этого же года мне говорил: 
- Приезжай в сентябре, когда рыба идет на нерест, вот тогда ты увидишь 
настоящее богатство. 
	 Я хотел через несколько дней позвонить