е контроля над ситуацией. И для того, чтобы человек мог добиться 
мастерства в боевых искусствах, он должен был начать не с последнего, а с 
первого звена, с ощущения контакта с Творцом, чувства беспредельной любви, 
которое перестало зависеть от любых человеческих ценностей. Это состояние 
называлось "самадхи". Оно достигалось, в первую очередь, отказом от контроля 
над ситуацией и обращением к любви. И если человек этого не достигал, путь к 
высшему совершенству для него был закрыт. Понимая это, многие годами, а то и 
десятилетиями пытались достичь такого состояния. Для этого нужно было выключить 
свое сознание, отключиться от своего человеческого "я", расстаться со своими 
желаниями. Когда человек проходил ситуации на грани смерти или за ее гранью, а 
затем возвращался назад, дестабилизация человеческого "я" была достаточно 
высокой, и это облегчало задачу. 
	 Но возвращался человек не всегда. Поэтому часто использова- лись 
галлюциногены, специальные психотехники, рвущие связи с окружающим миром, 
ценностной картиной мира. То, что мы называем "восприятием окружающего мира" и 
"человеческим "я"", в принципе, равнозначно. Разрушение логики окружающего мира 
одновременно является дестабилизацией нашего "я". В буддизме для этого часто 
применялись парадоксальные вопросы, нелогичное, необъяснимое поведение учителя. 
Раскачивая сознание ученика, разрушая систему его логических связей, выключали 
зацепленность за человеческие ценности. Благоприятный фон для поиска 
Божественного в своей душе через месяцы и годы тренировок становился все 
сильнее. Многие учителя в Тибете на несколько лет превращали своих учеников в 
послушных рабов до тех пор, пока их "я" не растворялось в желании соединиться с 
Высшим. В тибетских монастырях один из экзаменов в школу боевых искусств был 
весьма необычен. К испытуемому подходил преподаватель и неожиданно с размаху 
бил его по лицу. Если ученик падал без сознания, как подкошенный, его принимали 
в школу. Если же он оставался стоять после удара, - его не принимали. 
Ориентация на свое "я", на защиту своего "эго" была слишком сильной, и к 
настоящему обучению такой человек был непригоден. 
	 Вернемся к состоянию "самадхи". Достигший этого состояния, если сам уже был 
немощен, несколько поколений жил в своих учениках, и его внутреннее озарение 
закреплялось, рождая новое видение мира, новые направления, новые стили. Итак, 
сначала состояние внутреннего озарения. Потом действия, в которых нет ни 
желаний, ни воли. Наши желания, как правило, дискретны. 
	Желание появилось, реализовалось и исчезло. Дискретно, прерывисто также наше 
"я", наше сознание. Поэтому плавные, перетекающие движения, выполняемые в 
течение многих часов, выключали сознание человека, и тогда результаты, которых 
добивался ученик, не усиливали его значимости. Если один прием выполнялся много 
часов подряд, это выключало оценку ситуации, логику и анализ. Выполнение 
упражнений под ритмические удары барабана, подобно шаманскому бубну, 
останавливало сознание, и в момент увеличения способностей, целей, воли и 
желаний не происходило срастание с человеческим "я". Наше сознание, наше "я" 
все время на что-то нацелено. Чтобы в момент обучения не зацепиться за 
способности, интеллект, волю, ученикам давали задание, непосредственно не 
касающееся схватки. Допустим, сначала ученики входили в определенное состояние, 
затем, при отражении ударов, пытались сохранить это состояние. Сначала 
результат был гораздо хуже, чем у тех, кто думал только об отражении удара, а 
потом шло продвижение далеко вперед. 
	 Один из учителей брал ложку, в которой лежало яйцо, и, держа ее одной рукой, 
проходил сквозь строй нападающих на него учеников. Он отражал все удары, но 
яйцо не ронял. Так мог сделать только человек, для которого удары, защита и 
нападение раз и навсегда перестали быть целью. Главным для него было достижение 
внутреннего состояния полной отрешенности и независимости. И удержать яйцо в 
ложке можно было при исключительной внутренней стабильности. И боевые схватки 
работали на усиление этого состояния. Чем меньше значимость ударов, атак и 
зашиты для нашего сознания, тем меньше мы от них зависим и тем большего успеха 
можем добиться. Есть великолепное средство, которое существует с незапамятных 
времен, - это игра. 
	Через игровые ситуации развитие способностей, интеллекта и воли происходит 
гораздо быстрее. 
	 В буддийских школах боевых искусств, кроме игр на выносливость, реакцию, 
коллективное сознание, применялся любопытный прием. Ученик отождествлял себя с 
каким-то героем или известным мастером и, полностью перевоплощаясь, проводил 
схватку в этом состоянии. Отождествление себя с каким-то животным позволяло 
также связать свое сознание и добиться большего эффекта. В современных школах 
каратэ система обучения построена противоестественно. Начинающего сначала учат 
удару, потом защите. Чем большее количество приемов показывает преподаватель, 
тем выше считается его уровень. И сознание ученика делает целью удар или защиту.
 При таком отношении он никогда не станет мастером. Помню, как я старательно 
разучивал блоки, жестко отбрасывая руку или ногу нападающего в сторону. 
	Потом выяснилось, что такие блоки неэффективны, что блок должен быть 
скользящим. Рука или нога нападающего как бы затягивается на себя и отводится в 
сторону. 
	 Потом один из ведущих тренеров, у которого я занимался, выразился очень 
просто: "Первое, что вы должны сделать, - это уйти с линии атаки." Потом он 
задал вопрос: "Когда противник наиболее уязвим?" Все начали гадать: когда 
провел прием, в момент проведения приема. Оказалось, что противник максимально 
уязвим перед атакой. Истинные мастера на полсекунды опережали противника, когда 
подготовка атаки переходила в саму атаку. 
	Максимально уязвим человек тогда, когда он не думает о защите, а это 
происходит перед атакой. Но здесь появляется одна проблема. Для того чтобы 
атаковать, перед атакой нужно почувствовать с