ия, которые мы называем «магическими», были 
развиты именно эгрегорами для выживания людей - носителей эгрегора. Причем в те 
изначальные времена эгрегоры жили в крайне жестких условиях, существовать 
приходилось за счет очень небольших групп людей, причем живущих на постоянной 
грани выживаемости. И чем мощней были члены племени, тем сильней и 
жизнеспособней был эгрегор. Со временем людей стало больше, жить стало полегче, 
переход к оседлому земледелию ввел жизнь в более-менее стабильное русло. И 
эгрегоры «расслабились», утеряв значительную часть и силы, и способностей. А 
вот люди ничего не потеряли! И те, кто приходил к проявлению мощи в себе, 
начинали искать силу вовне. А для мага подключиться к эгрегору и подчинить его 
себе, в принципе, не проблема. Для эгрегора - это потеря себя, зачастую смерть. 
И он действовал доступными средствами. Если не удавалось «задавить» на уровне 
энергопосыла, астрального боя, то натравливались люди. И период инквизиции, по 
сути, был инспирирован активно растущим социумным эгрегором Европы, сплоченным 
католической церковью как социумным институтом. 
	Но небольшие сельские общины, базирующиеся на одном месте столетиями, 
сохраняли и сохраняют прежние эгрегоры, правда весьма выродившиеся. Именно они 
инспирируют появление сельских ведьм и колдунов - подобия прежних шаманов. Но 
если раньше для выживаемости эгрегору приходилось поддерживать высокий дух рода,
 сплоченность и единство, то теперь управлять легче нестабильной массой, 
поддерживающей легкое подобие общности. Отсюда ведьма на селе и исцеляет, и 
порчи насылает, выполняя «заказ» эгрегора на устранение ненужных ему элементов. 

	- Вернемся к христианству и язычеству. Чем, на ваш взгляд, обусловлена 
активная тенденция возврата к языческим корням славян? 
	- Рядом очень серьезных факторов. Прежде всего это болезнь роста поколения, и 
главные ее причины кроются в психологии человека. Родившись, ребенок 
воспринимает отца и мать как божественные сущности - первопричины его 
существования. 
	Мать - Мать-Земля, давшая тело и взрастившая молоком, принимающая его любым - 
и добрым, и злым, - передающая неписаную мудрость семейного очага (с матерью 
затем соотносятся социально-бытовые взаимоотношения). 
	Отец - Бог-небо, давший часть себя, строгий и справедливый, наказующий и 
прощающий, несущий мудрость знания и нравственных законов. С ним затем 
ассоциируются любые официально-структурные институты и взаимоотношения в 
социуме, прежде всего олицетворяющие власть с одной стороны и божественный 
порядок мироустройства - с другой. 
	Где-то в глубине, на неосознаваемом уровне, лежит идеальный образец Матери и 
Отца. Но реальные персонажи мистерии жизни зачастую им не соответствуют. 
	На отношении к родителям и семье, модели макрокосмоса, строится дальнейшая 
самореализация в жизни. Конфликт несоответствия идеала и реальных персонажей 
растет и выливается в период переломного возраста. В это время сознание ребенка 
требует определения индивидуальности. Он должен оттолкнуться от навязанного ему 
мира родителей и привычных социумных взаимоотношений и найти свой мир, свое 
место в социуме. Отсюда - молодежные группировки, субкультура и т. д. Тут-то и 
появляются значимые личности, избранные самим подростком на место отторгнутых 
родителей. 
	В контексте нашего вопроса происходит следующее. Подросток - это категория 
далеко не всегда возрастная. Это человек, отказавшийся от привычного, 
навязанного социумом образа жизни и ищущий свою индивидуальную нишу. А такой 
процесс может начаться и в 30, и в 50 лет. Институт церкви и примитивно 
понимаемое христианство точно ассоциируются с навязываемым официально социумным 
курсом. К тому же следование христианскому пути подразумевает систему довольно 
жесткого самоограничения, смирения, постоянной работы по необходимым, но не 
всегда осознаваемым практикам и ритуалам. Из этого возникает позыв отторгнуть, 
найти что-то иное, настоящее, не требующее подчинения и самоограничения, 
желательно романтическое и имеющее большой простор для фантазии. И «язычество» 
в представлении подростковой психологии (безотносительно возраста) как раз 
соответствует этим критериям. Это и ярко выраженный протест против 
существующего социумного уклада, и нахождение «настоящих» корней, и крутая 
романтика и безответственность перед Высшими силами. А уж какой простор для 
фантазии! 
	Итак, уход человека в язычество чаще всего обусловлен протестом против социума,
 официальной системы взглядов и неидеальных родителей - с одной стороны, а 
также желанием уйти от постоянной необходимости нести некую ответственность и 
вытекающий отсюда комплекс вины перед Отцом и Матерью - с другой. И убегает 
человек в мир иллюзий, построенный на беллетристике, «фэнтези» и домыслах. 
	Тема язычества зачастую активно эксплуатируется людьми, строящими свой эгрегор.
 Ведь человек, ищущий путь вне Бога, по сути пребывает в стрессовом состоянии 
сознания. Он потерял строгого и, по его мнению, несправедливого отца, но 
отец-то нужен. В подростковой среде находятся «паханы», которые используют 
подростка в своих целях, играя на его гордости и незащищенности. В 
эзотерической среде находятся новоявленные «волхвы», «кудесники», «жрецы 
древних богов» и «служители Храмов Света». Они собирают вокруг себя и 
удерживают с помощью псевдоязыческих ритуалов, тайных знаний и романтики 
потерянных детей, активно используя их чистую энергию поиска и доверия. И 
хорошо, если еще не происходит кодировки и «зомбирования» с помощью 
определенных наркотических и гипнотических средств. 
	Вообще язычество - один из вариантов бегства в иллюзии. Зачастую начинается 
поиск Истинного Бога, не того, кто раздает наказания и поощрения по ведомым ему 
законам, а того, кто где-то т