их 
добрых намерениях?»
      Сэнди регулярно ведет дневник. Для нее это своеобразная форма медитации, 
помогающая пробудить внутренний голос и решить личные проблемы. Эта практика 
состоит в том, что она садится и медитирует, вводя себя в состояние легкого 
транса. Затем формулирует вопрос и начинает писать, пока ответ не появится в ее 
записи.
      В тот день я ощущала ту же умиротворенность и защищенность, которую 
чувствую всегда перед тем, как сесть писать. Вопрос, который был в моем разуме 
и сердце, звучал так: «Что происходит с Дэвидом? Почему он относится ко мне как 
к врагу?» Начав писать, я удивилась словам, которые вышли из-под моего пера: 
«Поведение Дэвида может быть объяснено лишь в свете множества жизней, в которых 
он был рабом, подвергался гонениям и унижениям».
      Не удивительно, что он ведет себя подобным образом! Я поняла, что могу 
снять с себя обвинение в том, что я «плохая мать». Сейчас я должна была 
приступить к поиску путей успокоения и помощи Дэвиду. Я почувствовала себя 
лучше и решила расслабиться.
      Как раз в этот момент в комнату вошел Дэвид и спросил: «Мама, о чем ты 
тут пишешь?» Я была очень удивлена этим вопросом, так как за полтора года моей 
практики Дэвид ни разу не заходил в комнату во время медитаций и не задавал 
подобных вопросов. Я ответила, что пишу о многих вещах и что сейчас я писала 
как раз о нем. Я спросила, хочет ли он послушать это, и он с энтузиазмом 
ответил: «Да!»
      Я прочла ему свои записи. Он слушал внимательно. Когда я закончила, то 
взглянула на его лицо. Выражение было совершенно необычным. Он был задумчив, 
казалось, он находится далеко отсюда. А затем, словно в нем повернули 
переключатель, он начал говорить ровным голосом о своих прошлых жизнях. Я 
никогда раньше не слышала, чтобы он так говорил. Чувствовалось, что он 
совершенно ясно представляет то, о чем рассказывает. Я сидела тихо и слушала.
      Дэвид рассказал мне о своих пяти различных жизнях. Он сообщил в деталях о 
лишениях, унижениях и преследованиях, пережитых в прошлом. Воспоминания были 
очень живыми, и он рисовал передо мной яркие картины своих взаимоотношений с 
людьми, которых он любил или ненавидел. Последняя жизнь, которую он описывал, 
совершенно не походила на остальные – она была исполнена спокойствия и мира.
      С этих пор мы с Дэвидом время от времени заговаривали о прошлых жизнях, 
но его рассказы уже никогда не были столь плавными и живыми, как в тот вечер.
      Почему Дэвид вошел в комнату именно в тот момент? Почувствовал ли он 
интуитивно, что его мать задает вопрос относительно него и записывает ответ? Не 
ощутил ли он бессознательно изменение в отношении матери к нему – она обрела 
способность внимательно выслушать рассказ о прошлых жизнях? Мы с Сэнди обе 
верим, что это не совпадение, а результат бессознательного общения между сыном 
и матерью. Собственно говоря, Дэвид был стимулирован два раза – первый раз, 
когда вошел в комнату, а второй раз, когда заговорил о прошлых жизнях. 
Телепатическое пространство было подготовлено медитативным состоянием Сэнди и 
ее готовностью услышать о трудностях, пережитых Дэвидом в далеком прошлом, – 
это было первым стимулятором. Затем только стоило упомянуть о прошлых жизнях, 
чтобы переключатель повернулся, и воспоминания Дэвида о прошлых жизнях 
приобрели сознательный характер.
Телепатическая связь между ребенком и матерью
      Услышав историю Сэнди, я стала серьезно относиться к свое собственной 
идее, что телепатическая связь между ребенком и матерью может быть сильным 
стимулятором воспоминаний о прошлых жизнях. Ее рассказ напомнил мне о том, что 
я слышала и раньше, – о постоянном телепатическом общении между матерью и 
ребенком. Подобная связь хорошо известна многим матерям, но почему-то сведения 
о ней трудно встретить в литературе. Многие матери помнят, как просыпались 
ночью за секунду до того, как ребенок зашевелится. Наиболее явно телепатическая 
связь заметна тогда, когда ребенок находится в опасности, и мать предпринимает 
необходимые действия, не размышляя, лишь почувствовав это. Она поднимает голову 
в тот момент, когда ковыляющий ребенок достигает проезжей части, или 
выглядывает из окна, когда он подходит к краю бассейна. Это форма телепатии.
      Некоторые исследователи изучали телепатическую связь между родителями и 
детьми. Нет ничего удивительного в том, что они обнаруживали ее чаще между 
матерью и ребенком, чем между отцом и ребенком. Матери точнее настроены на 
волну своего ребенка 	ведь они носят его в своем животе на протяжении девяти 
месяцев. Как считают физиологи, во время беременности сознание матери и плода 
объединяется. До некоторой степени плод, находясь в матке, разделяет 
материнские чувства и мысли. Эта глубокая связь не прерывается полностью с 
отсечением пуповины.
      Томас Армстронг в своей книге «Лучащийся ребенок» цитирует психиатра Яна 
Эренвальда, изучавшего этот феномен: «ESP»11 представляет собой естественную 
символическую связь между матерью и ребенком в первые годы жизни. Телепатия 
является примитивной, формой передачи мыслей ребенком, так как он еще не освоил 
речь» [4].
      Если телепатическая связь реальна, то способность матери воспринять 
историю ребенка о прошлой жизни также может стимулировать процесс воспоминаний. 
Два случая вполне убедили меня в реальности этого феномена.
      Илона, Анна и Сет
      Как-то на празднике Четвертого Июля, когда мы все собрались в доме моей 
сестры Барбары, я познакомилась с Илоной – матерью троих детей. Мы с ней как 
раз доедали печеное мясо и обсуждали вопрос о том, стоит ли брать с собой детей 
смотреть фейерверк этим вечером. Естественно, разговор скоро зашел о том самом 
празднике Четвертого Июля и о воспоминаниях детей о прошлых жизнях. Илона была 
заворожена моим рассказом. Она всегда подозревала, что в прошлой жизни умерла в