тересных случаях. Я должна 
проводить публичные выступления. Во всем этом была лишь одна проблема. Я 
никогда прежде не выступала перед широкой аудиторией. Более того, выступление 
перед группой людей, даже самой маленькой, всегда внушало мне ужас. Меня 
преследовали повторные кошмары на эту тему. Годами я планировала каждый свой 
шаг таким образом, чтобы всеми средствами избежать публичных выступлений. Даже 
в детстве, когда меня просили выступить перед классом, мои глаза застилал туман.
 У меня вылетали из головы все слова, меня прошибал пот. Мой ужас был столь 
велик, что я чувствовала себя узником, которого вели на расстрел с завязанными 
глазами.
      Но сейчас я твердо намеревалась преодолеть этого демона страха. Моя 
подруга Эйми, проникшись моим состоянием, организовала для меня аудиторию из 
восьми человек, перед которыми я должна была выступить в собственной гостиной. 
Она заверила меня, что я смогу сделать это, и я согласилась на ее предложение в 
надежде, что, начав с малого, вскоре смогу выступать перед большими аудиториями.
 К своему собственному удивлению, после первых минут страха я сумела 
расслабиться и начать говорить. Мое желание поделиться своими открытиями 
оказалось сильнее, чем страх. Меня так вдохновил собственный успех, что я 
храбро заявила Эйми, что в следующий раз смогу выступить перед большей группой 
– может быть, даже перед двадцатью людьми.
Молния ударяет в лед
      Однако прогресс, который я делала в своей исследовательской работе, 
написании книги и преодолении страха перед публичными выступлениями, вскоре 
остановился. Тысяча девятьсот девяносто третий год оказался тяжелым для нашей 
семьи. Год назад Стива «сократили» из корпорации, и сейчас денег, заработанных 
его консультациями, хватало в обрез на то, чтобы содержать семью. Я знала, что 
мне следовало быть более реалистичной и посвятить свободное время тому, чтобы 
заработать денег.
      С первых недель 1994 года дела пошли еще хуже. Филадельфия была 
парализована серией снежных бурь и суровым морозом, который, казалось, не 
собирался отступать. Однажды ночью разыгралась самая страшная из бурь. Мы 
дрожали от страха и холода под своими одеялами, слыша, как на дворе ревет ветер 
и с треском ломаются деревья. Казалось, вокруг дома разыгралась настоящая битва.
 Одна гигантская ветвь чуть не упала на крышу над спальней Чейза. Утром, когда 
мы рискнули выглянуть наружу, то увидели, что все вокруг, в том числе и 
невероятная путаница сломленных ветвей, было покрыто блестящей корой 
призматического льда дюймовой толщины. Солнце, поднимающееся над деревьями, 
ослепило нас фонтаном радужных искр. В окружении такой красоты мы забыли на 
день о своих бедах и наслаждались этим торжеством света.
      В течение нескольких недель одна ледяная буря следовала за другой. Дороги 
были покрыты черным льдом, и дорожные бригады скоро сдались, так как у них 
кончилась соль. Школы закрылись по крайней мере на месяц, коммерция 
остановилась, и никому больше не требовались консультации Стива. Деньги 
перестали поступать, и наша судьба показалась нам жалкой.
      Мое исследование также приостановилось – у меня не было денег на то, 
чтобы дать объявление. Мой план замерз, как лужи на дворе, а звезды и 
счастливые знамения, казалось, забыли мой адрес.
      Как-то в середине февраля в один из хмурых холодных дней, улучив период 
затишья между двух бурь, я решила прогуляться на природе и поговорить начистоту 
сама с собой. Я решила, что должна получить диплом как можно быстрее, чтобы 
заняться настоящей работой. Я считала это суровой необходимостью, и мне было 
больно думать о том, что придется забыть о мечте написать книгу о своих 
открытиях. Я призналась перед лицом хмурого неба, что если мне суждено написать 
книгу о детских воспоминаниях из прошлых жизней, то лишь чудо может помочь 
этому. А в настоящее время я должна делать все от меня зависящее, чтобы моя 
семья продержалась на плаву.
      Придя домой, я приготовила себе чашку чая и уселась с нею на веранде. Я 
наблюдала за тем, как пар таял в холодном воздухе, словно мои мечты. Чашка была 
уже пуста, а я все еще сидела на холоде и смотрела в пустоту, думая о том, как 
больно расставаться с мечтой.
      Стив хлопнул дверью и вывел меня из оцепенения. В руке он держал 
портативный телефон. Его лицо было бледным. «Что еще произошло?» – еле выдавила 
я из себя, чувствуя, как внутри у меня все провалилось.
      Он спокойно нажал кнопку на телефоне, чтобы проиграть сообщение, 
записанное на автоответчике. Он сказал: «Это то, чего ты ждала».
      Голос в телефонной трубке произнес «Это шоу Опры Уинфрей из Чикаго. 
Просим Кэрол Боумэн позвонить нам как можно быстрее».
      Я заплакала. Стив плакал тоже. В одно мгновение я осознала значение этого 
звонка. Чудо произошло.
В Хранилище файлов
      Получив заряд энергии от этих известий, я сделала глубокий вдох и набрала 
телефон в Чикаго. Звонившая мне женщина представилась, она оказалась продюсером 
компании Опры. Она сказала мне, что готовила программу по детским фобиям, когда 
письмо Колин Хокинс, то самое, которое она послала год назад, выпало из файла. 
Его вложили не в тот файл еще год назад. Оно должно было находиться в файле 
«прошлые жизни», а не «фобии». Далее она рассказала, что их программа давно уже 
хотела подготовить передачу по детским воспоминаниям о прошлых жизнях, но у них 
не было достаточно материала и они не могли найти экспертов по этому вопросу. 
Итак, обнаружив письмо Колин, она решила немедленно позвонить мне.
      «Располагаете ли вы дополнитель