тобы зарыться головой в подушку. Сара метнулась в свою комнату и с силой 
захлопнула дверь. Я, услышав эту возню, бросилась наверх, чтобы посмотреть, что 
происходит с детьми. Сначала я забежала в комнату Чейза, желая успокоить его. С 
Сарой я разберусь попозже – думала я. Чейз лежал на постели, вниз лицом. Все 
попытки утешить его успехом не увенчались. Он продолжал плакать.
      Затем, в перерывах между всхлипами, он начал рассказывать мне об образах, 
которые явились к нему из его жизни «замковых времен». Я не знала, откуда шли 
эти образы, но предложила Чейзу сосредоточиться на них и рассказать все мне. «Я 
молодая женщина. На мне длинное платье. Я нахожусь в комнате с каменными 
стенами. Я очень грущу. Умираю из-за разбитого сердца».
      Сейчас, говоря все это, Чейз уже лежал на кровати лицом вверх. Фразы были 
отрывистыми. Он выдавливал их из себя еле слышно, одну за другой.
      «Ты умираешь из-за разбитого сердца?» – ободрила я его.
      «Да, я помолвлена с молодым человеком, которого не люблю. Я люблю другого.
 Но мой отец хочет, чтобы я вышла замуж именно за этого юношу, чтобы 
присоединить больше земли к своим владениям. Я говорю ему, что не собираюсь 
выходить за того человека, которого он нашел для меня. Отец обезумел от моих 
слов и запер меня в башне. Я не могу оттуда выйти. Я ничего не ем. Я не хочу 
больше жить. Мое сердце разбито. Я умираю из-за разбитого сердца». Через 
несколько минут Чейз прибавил: «Сара была моим отцом, а Джон тем юношей, за 
которого я хотела выйти замуж».
      Все время, пока Чейз рассказывал свою историю, Сара, не переставая, 
прыгала на маленьком батуте в своей комнате. Я слышала сквозь закрытые двери 
скрип пружин батута. Внезапно она ворвалась в комнату и выпалила: «Я имела 
полное право так поступить, будучи ее отцом. Таков был закон страны!» Она 
сделала поворот на пятках и умчалась обратно.
      Мне потребовалось несколько долгих секунд, чтобы сообразить, что здесь 
произошло. Это было невероятно! Сара каким-то образом смогла войти в память 
Чейза, активизировав свои собственные воспоминания того времени. Сейчас я очень 
жалела, что не могу находиться одновременно в двух местах.
      Чейз начинал успокаиваться, и я сказала ему, что скоро вернусь. 
Спустившись по лестнице, я нашла Сару в гостиной. Она сидела на кушетке. Руки 
сложены на груди. Подбородок воинственно задран. Она смотрела прямо перед собой.
 Слезы лились из глаз, но Сара упрямо повторяла: «Я имела полное право так 
поступить, будучи ее отцом. Таков был закон страны!»
      «А как ты относишься к этому поступку сейчас?» – спросила я ее, не вполне 
уверенная, каким образом смогу узнать у Сары все остальное. Сара заплакала 
сильнее: «Я должен был слушаться своего сердца, а не закона. Я был не прав, что 
пытался заставить ее выйти замуж за нелюбимого».
      «Почему бы тебе не объяснить Чейзу, как ты относишься к этому сейчас?» Со 
слезами, блестящими на щеках, Сара бросилась в комнату к Чейзу и стала 
объяснять, насколько она чувствует себя виноватой, что не послушалась тогда 
своего сердца. Она знала, что поступила неправильно. Чейз с красным, зареванным 
лицом слушал рассказ Сары, подавляя рыдания. Он принял ее извинения и крепко 
обнял за шею. Через несколько минут они обнимались и дурачились. Слезы и 
конфликт остались позади.
      Я выбежала из комнаты и помчалась разыскивать Стива. Это было 
поразительно: Сара и Чейз спонтанно и одновременно вспомнили одну и ту же жизнь,
 когда Сара была отцом, а Чейз – дочерью. Хотя роли и обстановка были сейчас 
совсем иными, Сара, Чейз и Джон все равно проигрывали все тот же старый 
конфликт. Насмешки Сары спровоцировали активизацию воспоминаний вначале у Чейза,
 затем у самой Сары.
      На долю секунды скептический голос в моей голове поинтересовался, не 
является ли это одним из творческих путей проигрывания конфликта, не 
сфабриковано ли все это из отрывков романтических диснеевских историй и 
волшебных сказок? Возможно, но история Чейза была слишком последовательной, а 
его реакция слишком реалистичной для фантазии. Каким образом Чейз узнал слово 
помолвлена3 и так точно использовал его в этой истории?
      Я чувствовала каждой клеткой своего тела, что это было реальностью. Это 
была уже знакомая территория. Больше всего меня удивило то, что воспоминания 
пришли спонтанно. Я не сказала и слова, чтобы пробудить их. К тому же остается 
загадкой то, откуда Сара могла знать, что происходит с Чейзом в эту минуту. Она 
никак не могла услышать его тихий голос за закрытой дверью. Она помнила ту же 
жизнь, но в иной перспективе. Ее история в точности совпадала с воспоминанием 
Чейза.
      Роль Сары в этой драме повторяла тему «слушаться своего сердца, а не 
закона страны», возникшую во время египетской жизни. Тематическая связь этих 
двух историй замечательна. В свете египетской жизни Сара помнила, как она и 
Чейз поссорились из-за наследства. Очевидно, они проигрывали эту семейную драму 
соперничества за право наследования из жизни в жизнь. Они все время изменяли 
пол и истории жизни, а также менялись ролями, но так и не могли прийти к 
окончательному решению. Сара дала определение драме и высказала свое отношение 
к ней во время регрессии с Норманом: «Я решила возвратиться вместе с ним на 
этот раз, чтобы мы научились проявлять справедливость друг к другу». Какая 
неожиданная перспектива на соперничество двух родственников! В некоторых 
случаях, описанных в книге доктора Вулгера, сложные отношения между близкими 
родственниками могут переходить из одной жизни в другую и проигрываться до тех 
пор, пока проблема не разрешится и круг не разорвется. Остается надеяться, что, 
осознав этот стереотип, Сара и Чейз смогут перейти за пределы этого круга в 
своей нынешней жизни.
      После этого вече