незавершенное. 
Прежде чем вывести пациента из транса, он удостоверяется в том, что все 
проблемы разрешены, на все вопросы получены ответы, а процесс смерти завершен. 
Пациент должен понять сознательно, что все это осталось в прошлом и не должно 
больше быть проиграно. Такое завершение и является целью регрессии.
      Доктор Вулгер заканчивает сеанс обсуждением того, что произошло с 
пациентом. Они пересматривают историю прошлой жизни, проводя параллели с 
настоящим. Он объясняет пациенту, каким образом следует интегрировать это 
прозрение в обыденную жизнь и то, каким образом можно изменить старые 
стереотипы посредством нового знания. Он может предложить пациенту ежедневно 
использовать такие аффирмации, как: «Сейчас мне ничего не угрожает» или: «Я 
могу доверять людям», «Я достоин любви». Это необходимо для подкрепления нового 
понимания.
      Драматический случай с Эдит – пациенткой доктора Вулгера – ярко 
демонстрирует то, как возврат к моменту смерти может изменить рисунок прошлой 
жизни, приведший к возникновению хронической болезни.
      Эдит, танцовщица, которой было под тридцать, страдала от тяжелой болезни 
– красной волчанки, причиняющей боли и скованность в суставах. На сеансе у 
доктора Вулгера она живо вспомнила себя молодым мужчиной в России, анархистом, 
который принимал участие в восстании против правительства, подавлявшего силой 
голодные бунты. Отец этого молодого человека был убит несколькими днями ранее. 
Желая отомстить за смерть отца, молодой человек с группой друзей составил план 
атаки одной из дворцовых казарм, где размещались гвардейцы. Вечером с бомбой, 
спрятанной под пальто, он осторожно приблизился к казарме. Но прежде чем у него 
появилась возможность запустить самодельную бомбу, та взорвалась в его руках.
      В этот момент регрессии Эдит полностью отождествила себя с молодым 
человеком и испытала его чувства. Когда доктор Вулгер настоял на том, чтобы 
Эдит рассказала подробнее о своих переживаниях, та разрыдалась и, почти крича, 
заявила, что не может выдержать это зрелище. Голосом, исполненным ужаса, она 
рассказала, что видит свое тело с оторванными руками и ногами. Мужчина умирал 
медленно, осознавая, что навсегда утратил конечности. Тогда доктор Вулгер 
предложил Эдит: «Осознайте свои последние слова, произнесенные перед смертью, и 
дойдите до того момента, когда ваше сердце наконец перестает биться». Эдит 
ответила: «Мои ноги и руки никогда не будут больше работать, никогда, никогда!»
      Внезапно Эдит осознала связь между этим переживанием из прошлой жизни и 
своим страхом перед прогрессирующей волчанкой.
      Доктор Вулгер умело направлял Эдит: «Были ли иные мысли о ваших руках и 
ногах, прежде чем вам их оторвало взрывом?» Эдит описала свой гнев по отношению 
к людям, убившим ее отца, и как она хотела причинить им страдания. Эдит снова 
начала плакать, поняв, что ее мстительность обернулась против нее самой и 
молодой человек умер в муках. С этим осознанием она согласилась отказаться от 
своей мести. Молодая женщина сделала глубокий вдох, и ее тело, до этого заново 
переживавшее всю боль, наконец расслабилось и обмякло. Когда ока села и открыла 
глаза, то почувствовала, что боль ушла из ее суставов.
      Когда доктор Вулгер встретился с Эдит через шесть месяцев, ее болезнь 
находилась в стадии ремиссии и женщина снова обрела способность танцевать[15].
Типичные дети, типичные смерти
      Книга доктора Вулгера убедила меня в том, что случай с Чейзом и Сарой 
вовсе не был каким-то из ряда вон выходящим, а скорее типичным. Хотя в ней не 
говорилось ничего специфического о детских воспоминаниях, модель исцеления 
доктора Вулгера, и особенно случай с Эдит, прекрасно объясняли мне, что 
произошло с моими детьми. Их смерти в прошлых жизнях были незавершенными..
      Когда Сара воскресила свою смерть во время пожара в доме, она снова 
испытала все свои сильные эмоции последних мгновений жизни. У нее не было 
времени поплакать, попрощаться со своей семьей и завершить свою жизнь. Ее 
смерть оказалась незавершенной. Она умирала, злясь на своих родителей, 
уверенная, что те бросили ее в беде, и она испытывала ужас перед пламенем, 
охватывающим ее. После того как она позволила этим болезненным эмоциям 
пробиться наружу, выплакалась и выразила всю обиду по отношению к родителям, 
эти эмоции исчезли. В момент прозрения она увидела, что родители пытались 
спасти ее и их нельзя винить. Она избавилась от обиды и гнева.
      Я помню тот момент, как мы с Сарой сидели на кухне: мы почти могли 
ощутить тот поток энергии, который излился из нее, казалось, что гнев и страх с 
силой вырвались наружу. И когда ее оставил гнев, прошла и фобия.
      В случае с Чейзом катарсис не оказался необходимым, чтобы его страх перед 
громкими звуками и экзема прошли. Осознание и понимание – вот все, что ему было 
нужно на первом сеансе с Норманом Инджем. Процесс был мягким и не столь 
высокоэмоциональным. Очевидно, в тот раз Чейзу не нужно было видеть момент той 
смерти. Он прошел очень долгий путь, и воспоминания поблекли.
      Но как выяснилось впоследствии, процесс остался незавершенным. 
Неразрешенные эмоции той жизни укоренились глубоко в его душе, и через три года 
они были пробуждены сообщениями о войне в Персидском заливе. Его грусть 
расставания с семьей пробилась наружу с оставшейся частью истории, вместе с 
воспоминаниями о смерти на поле битвы. В конечном счете он закрыл ту свою жизнь,
 когда заново пережил момент смерти и состояние после смерти. Он обрел нужную 
отрешенность для того, чтобы проработать свои чувства и оставить ту жизнь за 
собой, там, где ей и следовало находиться. Его смерть наконец завершилась.
      Модель исцеления доктора Вулгера помогла мне понять то, что случилось с 
моими детьми. Но кое-что ставило меня в тупик. Воспоминания моих д