итали, что пришла пора поставить на место и этого честолюбивого юношу. 
Цицерон, фактически стоявший во главе сената, повернул дело так, что 
победителем 
при Мутине был объявлен Брут. Войско консулов он так же переподчинил ему. Имя 
Цезаря вовсе не было упомянуто в его распоряжениях. Оскорбленный всем этим, 
Цезарь потребовал триумфа за военные подвиги. В ответ сенаторы отправили ему 
презрительный отказ, объяснив его тем, что он еще слишком молод и ему надо 
дорасти до триумфа.

Столкнувшись с таким пренебрежением к себе, Цезарь затаил обиду и стал искать 
пути для сближения с Антонием. Многих пленных он отправил в войско Антония без 
всякого выкупа, а союзника его Вентидия с тремя легионами пропустил за Альпы, 
глубокомысленно намекнув ему при этом, что не испытывает к Антонию никакой 
вражды. Азинию и Лепиду, двум старым соратникам его отца, командовавшим армиями 

за пределами Италии, он писал более откровенно, сетуя на то, что цеза-рианцы 
никак не могут договориться между собой, в то время как помпеянцы потихоньку 
прибирают власть к своим рукам.

Все это Цезарь проделывал пока что тайно, приготовляя почву для будущего 
разрыва 
с сенатом (Аппиан: 15; 73-74, 80-81). Одновременно он отправил доверенных людей 

к Цицерону и предложил ему на пару с ним домогаться консульства в ближайшие 
выборы. Чтобы усыпить подозрительность этого прожженного политика, 
состарившегося в интригах, он заверял его, что, получив власть, предоставит все 

нити управления Цицерону, поскольку мечтает лишь о славе и громком имени. Эти 
посулы соблазнили и разожгли Цицерона, и он, старик, дал провести себя 
мальчишке 
- из врага превратился вдруг в первого друга Цезаря, просил за него народ и 
старался расположить в его пользу сенаторов (Плутарх: "Цицерон"; 45-46). Этим 
он, правда, ничего не добился - в сенате его подняли на смех, а Цезарю отказали 

в консульстве, так как он не достиг положенного по закону возраста.

Тут как раз пришли тревожные известия из Галлии - Лепид, которому сенат вместе 
с 
Децимом Брутом поручил вести войну против Антония, перешел на сторону 
последнего 
с семью своими легионами, многими другими частями и ценным снаряжением. Антоний 

присоединил к себе также три легиона Вентидия и вновь превратился в грозного 
противника. Сенат вызвал два легиона из Африки и послал за поддержкой к Кассию 
и 
Бруту.

Цезаря тоже призвали выступить против Антония, но он вместо этого стал 
подстрекать своих солдат к недовольству. Он указал им на то, что пока в сенате 
господствуют родственники убийц Цезаря, земельные наделы ветеранов-цезари-анцев 

могут быть отобраны в любой момент. Только он, Цезарь и наследник Цезаря, может 

гарантировать их безопасность, а для этого они должны требовать для него 
консульской власти. Войско дружно приветствовало Цезаря и тотчас отправило 
центурионов с требованием консульской власти для него. Когда же сенаторы снова 
отказали в этом дерзком и прямо незаконном требовании, Цезарь поднял свои 
войска, перешел Рубикон и повел на Рим восемь легионов.

Когда в Рим пришло известие о приближении Цезаря, возникли страшная паника и 
смятение; все в беспорядке стали разбегаться в разные стороны. Сенат был в 
безмерном ужасе, так как три африканских легиона, на которые у него была 
последняя надежда, немедленно по прибытии в Рим перешли на сторону Цезаря. 
Город 
был окружен солдатами. Ожидали репрессий, но Цезарь пока никого не тронул, он 
только захватил казну и выплатил каждому легионеру по 2500 драхм. Затем он 
провел выборы и был избран консулом вместе со своим ставленником Квин-том 
Педием 
(Аппиан: 15; 82, 84- 89, 92, 94).

Немедленно вслед за тем он возбудил против убийц Цезаря уголовное преследование 

за умерщвление без суда первого из должностных лиц в государстве. Все они были 
осуждены заочно и приговорены к смерти, причем судьи подавали голоса, 
подчиняясь 
угрозам и принуждению под личным наблюдением Цезаря (Плутарх: "Брут"; 27).

После этого он стал подумывать о примирении с Антонием. Поступили известия, что 

Брут и Кассий собрали двадцать легионов и множество других вспомогательных 
о