за свои, он спустился к морю и едва не попал в плен. А когда после этого он 
спасался бегством по узким тропинкам, то раб его спутника Эмилия Павла 
попытался 
его убить, воспользовавшись удобным случаем, чтобы отомстить за Павла-отца, 
казненного во время проскрипций (Светоний: "Август"; 16).

Те войска, которые он оставил под Тавромением, вынуждены были выйти из лагеря 
из-за недостатка продовольствия. С тяжелыми боями, постоянно теснимые пом-
пеянцами, они через безводную местность добрались до Мил и соединились с 
Агриппой. К этому времени Агриппа овладел Тиндари-дой, местечком, изобиловавшим 

съестными припасами и удобно расположенном для ведения войны на море.

Цезарь переправил в Тиндари-ду свои войска. Всех сил в Сицилии у него было 21 
легион тяжеловооруженных, 20 000 всадников и 5000 легковооруженных. Уже 
глубокой 
осенью во время сильных дождей он соединился с войском Лепида, и они оба 
расположились лагерем близ Мессены. Их отряды рассыпались по всей Сицилии, 
подвергая ее грабежам и опустошению.

Помпей не решался начать сухопутное сражение. Гордясь своим флотом, он послал к 

Цезарю вызов и предложил решить исход войны морской битвой. Цезарь согласился, 
хотя прежде ему не везло ни в одном его морском предприятии. Был назначен день, 

к которому обе стороны снарядили по 300 кораблей. Цезарианским флотом 
командовал 
Агриппа, наиболее талантливый из всех полководцев Цезаря. Цезарь поверил в его 
удачу и не ошибся. На виду у двух сухопутных армий вблизи Навлоха развернулось 
грандиозное морское сражение, протекавшее с большим ожесточением. Исход его 
долго казался неясным, но в конце концов Агриппа прижал помпеянский флот к 
берегу и полностью уничтожил. Успели спастись только 17 кораблей. Помпей 
укрылся 
в Мессену, бросив свою сухопутную армию. В тот же день она сдалась Цезарю. 
Когда 
весть о поражении достигла Лилибея, его гарнизон также капитулировал. Помпей 
бежал из Сицилии. Восемь легионов, оставленные им в Мессене, перешли на сторону 

Лепида.

Располагая теперь 22 легионами, Лепид стал строить планы, каким образом он 
может 
сохранить Сицилию для себя, не отдавая ее Цезарю. Он послал приказ во все 
города, в которых уже стояли его гарнизоны, не впускать к себе ни Цезаря, ни 
его 
полководцев. Таким образом, только что закончив одну войну, Цезарь оказался 
перед угрозой новой.

Впрочем, скоро выяснилось, что Лепид не рассчитал своих сил. Даже его 
собственные солдаты не одобряли его распри с Цезарем. Что же касается недавних 
помпеянцев, только что перешедших на его сторону, то их такой оборот дела 
устраивал еще меньше, ведь в случае поражения Лепида они уже никак не могли 
рассчитывать на снисхождение со стороны Цезаря. Зная о настроениях солдат, 
Цезарь с незначительной охраной вдруг явился в лагерь Лепида. Он обратился к 
солдатам и сказал, что не желает войны. Те приветствовали его как императора, а 

помпеянцы тотчас перешли на его сторону. Узнав в чем дело, Лепид напал на 
Цезаря. В завязавшейся схватке некоторые спутники его были убиты, самого Цезаря 

ударили копьем, но не пробили панциря. Он поспешно отступил за укрепления.

Однако дерзкий его поступок не прошел без последствий. Воины Лепида стали 
перебегать к Цезарю, сначала по одиночке, потом группами, и наконец целыми 
легионами. Цезарь принимал всех. Когда его спросили, что делать с Лепидом, он 
велел сохранить ему жизнь. Он лишил Лепида всех полномочий и отпустил в Рим, 
где 
тот жил до смерти как частный человек. Африка и Сицилия были присоединены к 
владениям Цезаря. Так счастливо закончилась эта война, самая тяжелая из всех, 
какие пришлось вести Цезарю.

Возвратившись в Рим, Цезарь обратился к делам государства. Он простил все 
недоимки по налогам и откупам, чем вызвал всеобщую радость и ликование. Но это 
был только первый шаг. Цезарь понимал, что много надо сделать для того, чтобы 
вернуть разоренной до последних пределов стране былое процветание. Италия была 
наводнена шайками беглых рабов, мародеров и отщепенцев всякого рода. Наглость 
грабителей не знала пределов. Цезарь повел против них настоящую войну и предал 
всех пойманных массовому истреблению. Не прошло и года, как снова повсюду 
установились мир и безопасность, и Цезарь заслужил общее изумление столь 
быстрым 
и