ще". Эпифания бога  находит
ритуальное соответствие  в восстановлении прямых связей ("личные пожелания")
между Залмоксисом  и его  верующими.  Жертвоприношение  посланники  является
символическим ритульным повторением  главного события культа; иными словами,
реактуализируется эпифания Залмоксиса после трех лет оккультации, призванная
обеспечить бессмертие и  благодать  души. Не следует, однако,  забывать, что
ритуальный сценарий в изложении Геродота явно фрагментарен.

ГЕБЕЛЕЙЗИС


     При первом упоминании имени  Залмоксиса Геродот поясняет: "Некоторые из
них (гетов) называют это божество (даймои)  Гебелейзисом". Это  единственный
случай, когда имя Гебелейзиса  попало в литературу. Ни один автор не говорил
о нем после Геродота. Уже  Томашек  усмотрел в имени Гебелейзиса параллель с
южно-фракийским  богом  Збелсурдосом  (Збелтиурдосом). Вполне  вероятно, что
исходная   гетская  форма  этого  имени   была  Зебелейзис.   Томашек  также
идентифицировал в имени Збелсурдос  тему  z(i) bel и  индоевропейский корень
g'heib  "свет, молния ".  Вторая  часть имени,  -  surdos, может восходить к
корню suer,  "мычать, выть". Таким  образом,  Збелсурдос,  как  и Zebeleizis
(Gebeleizis)   мог  быть  богом  бури,   сравнимым   с  Донаром,  Таранисом,
Перкунасом, Перуном и Парьянийя.
     Исходя из сообщения Геродота, Кретчмер попытался этимологически связать
Залмоксиса с Гебелейзисом  на основе эквивалентности тем  Zemele/gebele, что
предполагает  эквивалентность  основ  Zamol  и   gebele.  Кретчмер  видит  в
Гебелейзисе фракийское имя, а  в Залмоксисе - скифско-фракийское  имя-гибрид
одного и того  же бога. Этимология Кретчмера была отвергнута Руссу и другими
учеными,  однако  нельзя  отрицать, что  она  дает объяснение  свидетельства
Геродота  о  том,  что  геты  верили  в  единого  бога,  называемого  одними
Залмоксисом, а другими Гебелейзисом. Выдающийся археолог Василе Пырван также
не  сомневался  в верности  сообщения  Геродота, а Жан Коман  даже говорил о
дако-гетском  монотеизме. В самом деле,  после сообщения  о жертвоприношении
посланника  к  Залмоксису, Геродот  пишет:  "Когда  гремит  гром  и сверкает
молния, фракийцы пускают  в небо  стрелы из лука и угрожают богу, потому что
не признают никого другого, кроме своего бога".
     Этот, к большому сожалению, туманный фрагмент породил долгие дискуссии.
К. Дайкович понимает  его следующим  образом: "Когда гремит гром  и сверкает
молния, фракийцы стреляют из лука в небо, угрожая богу, поскольку они верят,
что  тот,  кто гремит и запускает молнии, - не кто иной,  как их собственный
бог", то есть Гебелейзис.
     Вопреки  свидетельству  Геродота  (переданному,  увы,  с   удивительной
грамматической   и   стилистической   небрежностью),  трудно   рассматривать
Залмоксиса  и Гебелейзиса как одного  и того же бога. Их структуры различны,
их культы вообще никак не пересекаются. Гебелейзис - бог бури или, что более
вероятно,  древний бог  неба (если согласиться  с  мнением Вальде-Покорни  и
Дечева,  которые выводят его имя  из индо-свропейского  корня guer "сиять").
Единственный  известный  нам  ритуал -  стрельба  из  лука  во время  бури -
встречается и  у  таких  примитивных племен, как  семарги па  Маллаке или  у
юракаре в  Боливии. Однако смысл  подобного  ритуала не  у всех одинаков. На
самом  архаичном  уровне, где этот ритуал засвидетельствован, -  у  юракаре,
семангов  и  сакаев  - стрельба из лука призвана запугать бога бури.  В Азии
пытаются  вселить страх не в богов неба или атмосферы, а в демонов,  которых
считают виновными  в  возникновении бури. Так же и в древнем Китае  во время
затмений  пускали  стрелы  в  небесного  Волка, чтобы воссоздать  ритуальную
ситуацию  и  восстановить  порядок  в мире,  завоеванном  тьмой. Сохранились
изображения на памятниках Митры, пускающего стрелы в тучи. Так же поступал и
Индра. Подобный обычай зафиксирован и у каунийцсв, отголоски его мы  находим
в современной Болгарии.
     Принимая  во   внимание  эти  параллели,  мы   вынуждены  усомниться  в
правильности понимания Геродотом  смысла описанных событий. Вполне вероятно,
что фракийцы угрожали не богу (Гебелейзису), а демоническим силам, нагнавшим
тучи.  Иными  словами, речь идет  о  положительном культовом  акте: запуская
стрелы в демонов тьмы, геты помогали своему богу.
     В любом случае приходится признать,  что мы не в состоянии восстановить
структуру, функцию и "историю" Гебелейзиса, основываясь лишь на этимологии и
на единственном  документальном  свидетельстве.  Тот  факт,  что  Гебелейзис
больше не упоминался после Геродота, вовсе не означает исчезновение  культа.
Можно сожалеть по поводу скудности информации, однако не следует упускать из
вида и то,  что в целом  сведения  о религиозной практике и идеях гето-даков
фрагментарны и неточны.  Немногочисленные свидетельства,  дошедшие до нас от
античных авторов,  относятся  лишь к тем или  иным религиозным аспектам,  не
проливая свет на целое, так что нам остается лишь догадываться об остальном.
     Возвращаясь  к Гебелейзису и памятуя об общей судьбе богов неба и бури,
мы можем предложить  несколько гипотез, дабы  объяснить молчание  историков.
Скорее всего, Гебелейзис прошел хорошо известную в истории религий эволюцию:
из небесного  бога типа  Дьяуса он превратился в бога бури, а  затем  в бога
плодородия как Зевс или Баал.
     В самом деле, за редкими исключениями, бог неба становился deus otiosus
и, в конце концов, исчезал из культа, если только его не "реактуализировали"
в образе бога бури, что,
     видимо, и произошло с Гебелейзисом. А поскольку боги бури играют важную
роль  как у индоевропейцев, так и в  азиатских и средиземноморских религиях,
то нет оснований предполагать, что Гебелейзис исчез. Он мог сли